— Ты еще ведешь дневники?
Куд вырвал находку из ее рук и, густо покраснев, рявкнул:
— Нет! Это был последний. Я в нем писать учился… — и начал крутить головой в поисках дневника, который успел отобрать Юко.
— Вижу, — буркнул карлик, прячась за стопкой книг на выброс. — Почерк — хуже не придумаешь. Почему ты писал про то, что было до переезда сюда? Причем и оформлял, как дневник.
— Переписывал печатный, вот почему. И вообще, верни на место!
— Что я там увижу нового?
Куд закатил глаза, и к нему подползла Нина, совсем как в детстве наваливаясь сзади.
— А почему не ведешь больше? Это же интересно. Потом можно перечитывать и вспоминать все хорошее, что было.
— Не хочу, — отрезал Куд и, напоровшись на взгляд подруги, смягчился: — По крайней мере, сейчас.
Нина довольно заулыбалась, отобрала у Юко дневник и положила на полку, куда они складывали все, что считали важным. Куд вдруг поймал себя на мысли, что хочет вновь завести дневник. На этот раз — дневник памяти. Даже решил, что напишет про время, когда жил в психушке и у тети Тильды. Тогда Юко прочтет и месяц не будет трогать его вещи. Вообще к нему подходить не будет.
Поздно вечером приехали Ивэй и Джонатан. Не-люди уже успели разобрать комнату, навести порядок во всей квартире и устать так, что сил разгребать вещи Нины не осталось. Ивэй первым делом проверила кухню, которую они закончили отмывать несколькими минутами ранее, — самое грязное место в этом доме. Куд, глядя на наставницу в обычной одежде, в домашней обстановке, вспоминал мать и Тильду. Ивэй стала похожей на них обеих. Хлопотная и теплая, как тетушка, и пухлая, как мать. Она, обретшая нормальную жизнь, которой была лишена так долго, к сорока шести годам располнела и превратилась в обычную домохозяйку. Пока не надевала халат, очки и неизменные шпильки, от которых у нее к концу дня отекали ноги. Куду больше нравился ее «домашний» облик, но его он видел крайне редко.
— Юго так и не звонил? — спросила Ивэй у Юко, и тот помрачнел. Она похлопала его по плечу, подбадривая: — Позвонит. Все будет нормально.
— Я знаю. Куда он денется.
Нина, у которой настроение было лучше некуда, вновь расстроилась, увидев тень боли на лице друга. Джонатан, глядя на жену, покачал головой, показывая, что не вовремя она решила поддержать легенду. Ивэй развела руками. Потом они говорили о работе, и Ивэй давала Куду непонятные для остальных советы. Джонатан, для которого тема работы была больной, — он уже полтора года не мог никуда устроиться — вскоре не выдержал, и эти двое ушли говорить на балкон. Нина заметила мелькнувшую в руках Куда зажигалку и недовольно скривилась. Юко предложил выпить чаю и вызвался что-нибудь приготовить, а Нина, испугавшись разгрома кухни после долгой уборки, ринулась готовить сама.
* * *
Нина быстро привыкла к этой квартире. Несколько раз она завязывала себе глаза и, как раньше, ходила наощупь — так ей легче выучить новую территорию. И спустя месяц уже знала все жилище лучше хозяев. Куд, пообещавший сложиться на покупку кровати Нине с зарплаты, привык спать с ней вместе и так и не вспомнил про это обещание в конце месяца. Нина не настаивала, хотя взяла с друга слово, что он не будет курить на ночь. Юко поставил пароли на всю технику и втайне ото всех избавился от своего дневника, где были упоминания смерти брастры. Предварительно он перепечатал его и сохранил под дополнительным паролем.
Они снова оказались вместе на маленьком пространстве. И будто не было шести лет этой своеобразной разлуки. Они не изменились. Куд как был занудой, помешанным на учебе, таким и остался. Юко как был хулиганом с замашками гениального хакера, не изменился ни капли. Не изменилась и Нина. Она, наблюдая за друзьями, которые явно что-то скрывали, быстро догадалась: это «что-то» касается Юго. И подумала, что один из близнецов оказался там, куда жителям Юсты лучше не лезть, чтобы не создать ему проблем. Куд и Юко не стали разубеждать девушку, и она быстро отстала от них с вопросом, когда Юго позвонит, и начала просто ждать. Нина умела ждать. И дождалась. К середине января, спустя почти год, Юко разобрался с программой и даже ввел в нее новое расширение. Когда Юго «позвонил», он выглядел живее всех живых. Куд, вечером заглянув к Юко, похлопал его по плечу, шепнув: «Ты молодчина, Толстун».