— Но если ты будешь там, не увидишь.
— Я найду способ связаться с вами… Все будет хорошо, Джо. Обещаю.
И Джонатан, принимая решение Ивэй, закрыл глаза. Он понимал, что больше уже ничего не изменить, что документы, которые Ивэй протянула ему, лекарства, ампулы от которых поблескивали в мусорке, уже никуда не вернуть. Девочка по имени Нина Феррет и мальчик по имени Куд Феррет. Его по документам родные дети, которым на года больше, чем в действительности…
— Никогда не подумал бы, что ты вытворишь такое без моего ведома. Ты даже ужин без моего одобрения приготовить не можешь, а тут... — он усмехнулся и поднял глаза на жену. — Ты могла бы посоветоваться со мной, в конце концов!
Ивэй промолчала. Она ожидала чего угодно: ругани, злости, толчка, но Джонатан сначала сжал ее плечи, а потом притянул к себе.
— Какая же ты дура... И как теперь тебя оставить? Правильно, никак. Я с тобой.
Эти слова дались ему с трудом и едва не застряли где-то в горле, но он одержал победу над собой. Было уже слишком темно, чтобы Джонатан смог увидеть слезы Ивэй. И дети в соседней комнате вдруг снова закашлялись, заглушив всхлип такой сильной, но такой хрупкой женщины, которая до последнего молилась о том, чтобы муж принял ее единственное за последние десять лет такое вот самостоятельное решение.
Запись третья. Май. Протезы и сказка
Оза немного колотило, но мальчик старался этого не показывать. Смотритель давно, очень давно не пересекал порог его комнаты. А теперь собрался неделю тут жить. Все из-за того, что Первую, Вторую и Пятую забрали к Третьей, чтобы перепрограммировать их и внедрить в некий трейлер. Четвертая на роль няньки не подходила от слова совсем, и за Озом некому было приглядывать последнюю неделю перед путешествием, поэтому эту обязанность взял на себя Смотритель.
И вот, когда снаружи послышались шаги — старик всегда шаркал ногами, — мальчик вытянулся по струнке, сглотнул и уставился на дверь. Смотритель мешкал. Он стоял снаружи — Оз буквально чувствовал это кожей. Просто стоял и чего-то ждал. Мальчик уже хотел было встать и пойти навстречу, но тут дверь отъехала, и Оз замер. Смотритель сделал шаг на автомате, не поднимая взгляда от сенсорной панели в руках. Тихо поздоровался и, немного отойдя от двери, нахмурился. Послышалось тихое шипение створок. Мальчик боялся даже дышать. Смотритель делал вид, что все еще читает.
— Что такое трейлер? — спросил Оз, когда тишина сгустилась настолько, что начала звенеть в ушах. Киборг поднял взгляд и даже собрался что-то ответить, но так и не сделал это, отвлекшись на то, чтобы рассмотреть помещение. Он помнил Комнату совсем, совсем другой. Белой, стерильной, безупречно чистой и с минимальным набором мебели… А сейчас Смотритель даже открыл рот от изумления, понимая, насколько это место изменилось. Здесь было много вещей. Действительно много. Непонятно откуда взявшаяся этажерка на шесть секций возле кресла забита всяким хламом, от разноцветия которого резало глаза. Под кроватью расположился целый склад книжек и дисков, несколько даже съехало со стопок на пол. По большому столу разбросаны карандаши, ручки и краски с кистями, похоронив под собой давно не работающую сенсорную панель, такую же, какую держал в руках Смотритель, — он видел ее торчащий черный край. Одежда, не помещающаяся в шкафу, свалена в углу на пуфике и развешана по спинкам стульев, которых, к слову, должно было быть только два. А киборг насчитал шесть. На ковре красовались пятна неясного происхождения, вся стена увешана детскими рисунками Оза. Поверх его же рисунков прямо на стене.
Ужасно яркая комната. Очень много всего — и как же этот ребенок собрался в путешествие?.. Взгляд сам по себе остановился на совсем маленьком чемодане возле ног сидящего на кровати Оза. Мальчик проследил за ним и, чуть улыбнувшись, смущенно хмыкнул:
— Только самое-самое необходимое. Он почти пустой. Просто меньше я не смог найти по всему Городу.