Потом развела руки в стороны, и мальчик, сипло усмехнувшись, поднял левую ладонь, указывая на одну из табличек. Право выбора? Эмма, еще раз ткнув пальцем в эпитет, явно обращенный Озу, отъехала от окна. Третья со Второй торжественно начали обратный отсчет секунд. Первая включила какую-то мелодию.
Оз прищурился, но так и не закрыл глаза, когда его ослепил край восходящего солнца. Холодное синее небо, светлеющее и теплеющее на востоке, взорвалось огненно-красными всполохами лучей, которые, пронзая редкие облака, остывали под их дождем и рассеивались сиреневой дымкой где-то высоко-высоко. Поднималось яркое, пронзительно белое и огромное солнце, обнажив золотистый туман, стелющийся по холмам и путающийся в изумруде далеких лесов. Погасли, уснув, последние звезды, проснулось сонное небо, облаками обнимающее светило, умеряя его жар. Земля, казавшаяся черной полосой, налилась зеленым, покрылась свежей молодой травой и мощными, величественными лесами, прячущими в своих недрах остатки тумана. Капли росы на стекле трейлера и плечах Пятой блестели на свету, похожие на хрусталь.
Эмма-05, отъехав чуть назад, развела руки и оглушительно обрушила ладони друг на друга так, что даже сквозь стекло Оз услышал хлопок. Музыка, льющаяся где-то на краю сознания, переплетающаяся с лучами, которые прорезали стерильный воздух комнаты, ударила в уши. Трейлер дернулся, и все капли, осевшие на окне, разом дрогнули, отбрасывая блики.
И в уши мальчика, впервые в жизни встретившего настоящий рассвет Большого Мира, ударили четыре таких похожих, но разных голоса:
— С днем рождения, Оз!..
Интермедия. Разные (не)люди
Звонок от Ивэй спустя три месяца после ее ареста застал Джонатана за работой, и мужчина, бросив все, помчался в комнату отдыха.
В Юсте знали: после принятия нового закона о не-людях Ивэй Феррет ни за что добровольно не вернется и тем более не вернет Нину и Куда. Более того — она попытается их спрятать. Именно поэтому ее отпустили: она приведет их к детям. Этот арест якобы за кражу лекарств для не-людей был чистой воды формальностью — полиция искала детей, для которых и предназначались медикаменты. Но ни Куда, ни Нину не нашли, Джонатана отпустили, а Ивэй сопроводили в Юсту. С тех пор Ферреты не видели друг друга и ничего друг о друге не слышали. Ивэй позволили позвонить только сегодня.
— Я в порядке, Джо, — прошептала она после панической тирады мужи. — Правда. Все... не так плохо.
Она так и не смогла сказать, что все ужасней некуда. В каждом из тех, над кем ей приходится ставить опыты, она видит Куда и Нину. Ивэй боялась, что она либо свихнется, либо очерствеет, либо сорвется и сделает какую-нибудь глупость.
— Ты хочешь услышать об... — Джонатан осекся и понадеялся, что Ивэй его поняла.
— Скажи, — попросила Ивэй, обернувшись и убедившись, что никто ее не подслушивает. — Уже не будут искать.
— «Это» в полном порядке.
— Я рада, — севшим голосом ответила Ивэй. — Присмотри за ними, хорошо?..
Джонатан не успел ответить — их разъединили. А номер, с которого ему звонила Ивэй, оказался несуществующим уже спустя несколько минут. Оставалось только покорно ждать следующего звонка. Юста была сильнее их. Огромная корпорация уже давно не подчинялась никаким законам.
В этот вечер Джонатан думал о том, как помочь Ивэй и понадежней укрыть Куда с Ниной. Он не верил, что их уже не ищут: даже если Юста оставила их в покое, то полиция — нет. Он был уверен, что разговор прослушивался, а теперь гадал, придут ли за ним. Странное чувство, что вот-вот случится что-то страшное, его никак не покидало. И это вовсе не было связано с усталостью и моральным истощением.
Поэтому в этот вечер он не вышел из дома до телефонной будки за углом и не позвонил ни Сааре, ни Хельге.
* * *
Куд потерся лицом о плечо, но глаза все равно продолжило щипать, о чем мальчик поспешил сообщить матери. В ответ раздалась приглушенная ругань, а уже через мгновение на голову Куда обрушилась прохладная вода. Он умудрился опрокинуть на себя муку, да еще и извозиться в ней так, что простым отряхиванием не отделаться, и Хельга сильно разозлилась.
— Несносный ребенок, — ворчала она, вымывая из волос мальчика белые комья. — Безмозглое ты создание, кто тебя вообще придумал…