— Это знак, — передразнила его Вторая — единственная, кто обрадовался необходимости вернуться. Оз, обидевшись, послал ее к черту.
Когда они добрались до трейлера с начинкой дроида Юсты в багажнике Третьей, уже давно стемнело, а у Оза закончился запас кислорода еще в бункере — он переключился на резерв и исчерпал и его тоже. Парень заметил, что ему было трудно дышать, только когда вдохнул полной грудью в комнате. Все тело ныло от приятной усталости, голова гудела и кружилась от кислородного голодания, но Оз чувствовал только удовлетворение.
Результатов анализа чего-то, что он наобум схватил на складе, Оз не дождался — уснул прямо за столом после ужина. И Третья, въехавшая в комнату в обнимку с бутылкой вина, жестом остановила приготовившуюся что-то закричать Вторую, которая заметно оживилась после возвращения. Бутылка тихо приземлилась на пол возле шкафа, баночка со склада нашла свое место на краю стола. А Эммы, шурша шинами и мигая красными огоньками, отправились на зарядку — они тоже были бы уставшими и голодными, если бы могли чувствовать утомление и испытывали потребность в еде. Трейлер погасил все наружные огни, слившись со стенами разрушенной трехэтажки. И только Эмма-05, использовавшая запасную батарею, вместе с Эммой-01 приготовились провести ночь за разбором информации с найденного дроида и системного блока.
С дроида Эмма оставила только подробный план бункера — тот оказался одним из уборщиков. С данных компьютера она узнала, что обнаруженный ими сегмент — а может быть и весь бункер-лаборатория — использовался в последний раз семьдесят лет назад. То есть после того, как Смотритель покинул Юсту. Первая предположила, что старик действительно не знал, что лабораторию перенесли в подземелье.
— Хочешь сказать, настоящую спрятали, а подделку отдали взорвать? — спросила Пятая по внутренней связи, но приличия ради подняла голову, взглянув на потолок. Первая ничего конкретного не ответила.
На следующий день, когда Оз с Эммой-05 отправились взламывать дверь во внешний сегмент на восемь часов, система охраны оказалась заблокирована. Парень с дроидом не смогли добраться дальше блока дезинфекции. Их ключ больше не работал.
Интермедия. Подружившиеся (не)люди
Хельга знала, что не должна позволять Куду появляться в общей столовой, поменьше светить его в душевой. Ребенка нужно было прятать, потому что не-людей в больнице быть не должно. Не-людей вообще быть не должно, а то, что Куда оставили здесь, — работа Джонатана. Хельга часто задавалась вопросом: как дорого он продал ее сына этому фанатичному доктору и продавал ли вообще? Насколько опасны с виду безобидные тесты, что пачками проходит Куд, вопросы, на которые он вынужден отвечать, и беседы, где не раз использовался гипноз? Женщина догадывалась, что Куд стал всего лишь опытным образцом, но ей не оставалось ничего, кроме как поверить доктору, который, отметив незаурядный ум ее ребенка, пообещал не перебарщивать.
— Это и в моих интересах, дорогая Хельга, держать его в равновесии. Мне действительно любопытно, как мыслят и ведут себя те, кто лишен определенной гендерной принадлежности и знает об этом. Ваше появление подарило мне шанс узнать то, что уже не узнают многие из нас. Представьте себе подростка без гормональных всплесков и кризисов!
Хельга смотрела на мужчину, и по ее спине бегали мурашки. Он всерьез хочет убить в ее сыне определенность, которую она в нем воспитала. Мать, опасающаяся этого, настояла на том, что будет присутствовать на каждом сеансе, и доктор согласился — ему нечего было скрывать.
— Я не доведу ситуацию до второй Виттельской трагедии, — сухо сказал он. И Хельга сохранила этот разговор в тайне.
Куд маялся от скуки, коротая дни в маленькой пустой палате. Вокруг будто бы не происходило ничего, и мальчик сидел, уставившись в окно и считая, сколько раз дворник махнул метлой, выбрасывая опадающую листву с тротуара на газон. Он думал о том, что Нина, которая обещала звонить ему чаще, почему-то все еще не позвонила, хотя с прошлого звонка прошел почти месяц, и надеялся, что девочка не солгала. Он пытался понять, куда то уходит, то приходит его мать, и почему каждый раз ее сопровождает санитар. Почему она кормит его прямо в палате, хотя сама ходит в столовую, сюда же приносит для него лекарства, когда свои принимает не здесь. В конце концов, почему Хельга купает его ночами, когда на стене висит расписание работы душа — совсем другое. Куд думал обо всем этом не в первый раз, играя в своеобразную игру: собери картинку целиком. И с каждым разом додумывался до большего. Ему удалось установить, что мать водят на лечение и беседы с психологом: она возвращалась в приподнятом настроении, даже если уходила едва ли не в ярости, как после того раза, когда он попросил сигарету, и Хельга его наказала, надолго отбив желание даже вспоминать о табаке. Ее действительно лечили, только каждый день.