Ему было плохо: прикосновения к голове Третьей, отдельно от тела лежавшей на его животе, причиняли острую боль, которую не заглушить ничем, где-то внутри, но осознание того, что Пятая жива, его нога еще двигается, а остальные Эммы в порядке — все это приносило Озу болезненное, но такое желанное облегчение.
— Спасибо тебе, Эмма, — прошептал Оз. Одной рукой он обнял голову Третьей, вторую протянул к Эмме-02. Та подъехала ближе и наклонилась, позволяя парню обнять себя и ощутить тепло пусть биологически не живого, но такого родного тела. Она так и не поняла, к кому обращался Оз.
* * *
Он пришел в себя окончательно через неделю после происшествия, когда убедился, что не заражен вирусом. Оз трижды запрашивал анализ Фальбэйна и трижды не верил, что ему настолько повезло, но Первая со Второй смогли убедить парня в том, что он все еще «чист». Он с трудом, но поверил в такую возможность и списал все на «сон» вируса в такой холод.
Когда он смог самостоятельно передвигаться, Оз прибрался в комнате, хотя Эмма-03 последние несколько месяцев никак не могла заставить его это сделать. Он бережно уложил в коробку остатки Третьей: ее голову, торс с частично отсутствующей обшивкой, обнажающей механизмы и детали, и часть правой руки — все, что осталось в более или менее целом состоянии. Содрал с лица все пластыри, искренне радуясь, что не осталось шрамов. Вторая не понимала, что с Озом происходит и почему он вдруг стал таким покладистым. Даже ел теперь без привычного всем нытья. Она начала подозревать, что это побочное действие обезболивающего, которое парень глотал горстями из-за ноги. А Оз просто пытался побороть жалость к себе, слабость и безнадежность. Он все время вспоминал Смотрителя на похоронах Юко и пытался быть таким же сильным. Не потому что на его плечах теперь еще больше ответственности, но для себя. Чтобы не чувствовать этого груза как что-то неправильное. Чтобы сделать его частью своего существа. Ведь не просто так ему дали уже не второй — третий шанс выжить и остаться полноценным человеком!
— Все нормально, — однажды сказал он Второй, которая под предлогом «принести воды» в шестой раз за день заехала в его комнату. — Я в порядке. Ты лучше скажи, как там Пятая?
— Все так же. Мы не можем ее разблокировать. Она не реагирует на команду. Но возможно, отреагирует на той голос, когда ты сможешь…
— Я могу сейчас, — твердо сказал Оз, поднявшись на одной ноге. Эмма-02, ожидавшая подобного, не стала спорить. Лишь протянула руки и позволила на себя облокотиться.
Эмма думала, что когда Оз увидит Пятую, он как минимум растеряется. А то и вовсе сползет по стене и, вытянув больную ногу, обнимет вторую. Но Оз спокойно пропрыгал к располовиненной Эмме-05, которая, обмотанная проводами, без платформы стояла на странной тумбе, и коснулся ее лица, тихонько улыбнувшись. Корпус Пятой будто бы отдавал теплом.
Оз, вдохнув побольше воздуха и про себя надеясь на лучшее, почти отчаянно выпалил:
— Эмма, ты мне нужна!
Тут же раздался щелчок. Что-то внутри Эммы-05 запищало, и ее глаза открылись, постепенно загораясь. Оз впервые видел разблокировку дроида, и это зрелище его даже чем-то разочаровало — он всегда воображал что-то особенное. Вопрос Пятой о том, где она, прозвучал несколько неуверенно и боязно. Зато возглас, что Оз жив, когда она повернула голову, получился искренне радостным. Парень усмехнулся и, развернувшись на одной ноге, плюхнулся на стул, придвинутый Второй, улыбаясь во весь рот и протягивая руку Пятой. А когда она неуверенно пожала его ладонь, парень шмыгнул носом, закрывая заслезившиеся глаза.
— Доброе утро, Эмма…
Интермедия. Родные (не)люди
В день двенадцатилетия Куда случился потрясающий подарок: их с Хельгой выписали из больницы, объявив, что лечения ни ему, ни матери больше не требуется. Мальчик искренне обрадовался этой новости и на минуту стал в чем-то похож на вечно непоседливую Нину, но, увидев, как помрачнела его мать, поумерил пыл.
Хельга поначалу тоже обрадовалась, но быстро поняла: они с Кудом оказались в тупике. Некуда возвращаться, негде прятать сына — женщина прекрасно понимала, что дом, в котором она прожила столько лет, больше не сможет оставаться их убежищем. И никто им не поможет. Джонатан, объявившийся спустя столько времени молчания, исчез сразу после того, как привез Куда, а потом вещи, и рассчитывать на третье его появление Хельга даже не пыталась. Он и так сделал для них столько, что по гроб жизни не расплатиться. Женщина знала, что теперь, после курса в лечебнице, она может обойтись и без дорогих медикаментов, но легче от этого не было. Она осталась совершенно одна. С ребенком, которого преследуют, без крыши над головой и работы, без близких людей и надежды. В душу начали закрадываться предательские мысли отправить Куда в Юсту.