— Первая? — на всякий случай позвал парень, но Эмма не ответила. Только на его панель пришло лаконичное сообщение о том, что она занята. Одна фраза: «диагностика систем» пообещала Озу как минимум час свободного полета. О том, что он будет делать в течение этого часа, никто из Эмм не узнает. Это был шанс, которого больше не представится. И Оз решился.
Почти десять минут ушло на то, чтобы с загипсованной ногой доползти до ремонтного отсека, в то время как обычно до него можно было добраться едва ли за несколько шагов. Самым трудным оказался поворот, на котором парню пришлось задирать ногу вверх, рискуя порвать связки, — с гибкостью у него всегда были проблемы. Запыхавшись, подтягиваясь по полу на руках, он мысленно молил, чтобы Эммы не выбросили того дроида-уборщика, принесенного из бункера. И на радость Оза тот оказался аккуратно сваленным в углу. Парень, вытянув больную ногу вперед, с трудом сел на пол. В голове обрывками начали всплывать воспоминания о том, как однажды он со Смотрителем разбирал сломавшегося кухонного дроида. Старик тогда взял его голову, батарею… Зажимая фонарик в зубах, а голову Эммы между ног, Оз долго пыхтел, соединяя контакты из шеи Третьей с системой уборщика. Он боялся ошибиться — одна ошибка, и все пропало. А ему еще обратно ползти.
— Давай же! — прошипел он, запуская дроида-уборщика и застывая в нетерпении. Пальцы начали барабанить по полу, а зубы — болеть из-за того, что Оз сильно сжал челюсти на фонарике. Послышался короткий щелчок, и глаза Третьей начали загораться. Медленно и иногда мигая. Оз чуть ли не прыгал сидя, тихо поскуливая от несдержанности. Осталось едва ли двадцать минут, и парень, скрючившись, почти коснулся лбом лба Эммы, вглядываясь в ее глаза.
— Ну же, просыпайся… Ты сможешь, Третья!..
— Вот ты где! — у Оза едва не случился инфаркт, когда его окликнула Вторая. Эмма, уперев руки в бока, начала кудахтать, как она перепугалась, не найдя подопечного в комнате, и что Озу следует хотя бы предупреждать их, прежде чем ползать по трейлеру с гипсом. Парень, сидя к ней спиной, почувствовал острое желание уединиться в туалете. Голова Третьей скрипнула.
— И!.. Что у тебя там? Ты с ума сошел?! Ты что творишь?! Пятая!
В помещение торопливо протиснулась Эмма-05 на «голой» узкогусеничной платформе и застыла, глядя на раскинувшуюся перед ней картину. А Вторая уже дралась с Озом, пытаясь его сдвинуть с места. Парень ругался, что они ему мешают, перетягивал с Эммой голову Третьей и верещал, чтобы она не повредила сцепки контактов.
— Оз, хватит, — странно звенящий голос Эммы-05 заставил их обоих замолчать и обратить на нее внимание. — Это бесполезно. Я пыталась ее включить. Она сгорела, Оз! — последнее Эмма-05 прокричала с таким отчаянием, что внутри парня что-то кольнуло. И он опустил руки, позволяя Второй поставить себя на ногу. Тихо извинившись перед Эммами, он послушно потащился за Пятой, которая помогла ему добраться до комнаты. До включения Первой оставалось семнадцать минут.
Эмма-02, снова уперев руки в бока, сверху вниз поглядела на ненадежную установку и вздохнула: неужели парень все еще не смирился с тем, что Третья сломалась? А потом дроид решительно наклонилась и, переместив три контакта, прикрыла глаза: надо забрать коробку из комнаты Оза. Вообще изначально не стоило ему позволять ее у себя оставлять. Он же сам себе больнее делает…
Снизу послышался треск и скрежет: стальные веки Третьей двигались, словно та пыталась проморгаться и сфокусировать взгляд.
— Эмма?! — Вторая резко выпрямилась и шарахнулась назад. Третья не ответила. Потом приоткрылся рот, и из динамика внутри донесся искаженный голос:
— Эмма?..
— Ты включилась! дроид хлопнула в ладони и начала вызывать Первую по внутренней связи. Но диагностика все еще не завершилась, и Первая попросила подождать несколько минут. Вторая чертыхнулась и вслух возмутилась: — А если Третья опять отключится?
— Третья?.. — Эмма-03 повторяла, как болванчик. Ее глаза под полуприкрытими, явно заевшими веками беспорядочно вращались. И тогда до Эммы-02 дошло. Она, не дожидаясь подключения Первой к ремонтной, перевела запись событий на личный блок памяти, наклонилась и, пальцами раздвинув веки Третьей, заставила ту посмотреть на себя. Огонек мигал.
— Помнишь, кто ты? — доверительно прошептала Эмма, фиксируя малейшее изменение в поведении Третьей. Та явно пыталась кивнуть. Взгляд, наконец, сфокусировался на лице Эммы-02.