"Семнадцать суток, значит... — Дарина отставила пустую банку и, устроившись на койке, бросила взгляд на завал баллонов с воздухом и канистр с топливом. — Ну, по крайней мере, у меня неплохая компания".
Интермедия. Взрослые (не)люди
Ивэй с Кудом сидели над остывшим чаем и молчали. Оба знали, что этот разговор ни к чему не приведет, но ждали чего-то друг от друга. Нина и Юко проскользнули мимо, стараясь ничем не выдать своего присутствия, а потом вовсе убежали из дома. Как только хлопнула дверь, Ивэй раздраженно откинулась на спинку кухонного диванчика.
— Ну хватит уже. Сколько можно дуться? Прекращай это ребячество и возвращайся к работе, Куд. Тебя ждут, между прочим.
— Когда примете мой проект хотя бы к рассмотрению — подумаю, — мгновенно отозвался Куд, и Ивэй разозлилась:
— Да сколько раз тебе говорить! Не примут! Денег у Юсты на новые проекты нет! Просто нет! — и ударила кулаком по столу. Куд поднял на женщину тусклый взгляд и, театрально вздохнув, усмехнулся и начал водить пальцем по столешнице, размазывая пятно воды.
— Мне не нужно финансирование. Дайте мне доступ к оборудованию, и пока этого хватит. Образцы я буду брать у себя. Допишу программу и подам на повторное рассмотрение на внедрение в производство.
— Да пойми ты... — Ивэй уже отчаялась пытаться объяснить ему все тонкости и особенности подобных затей. — Нельзя так. Просто нельзя, Куд, прими это как аксиому. Весь мир сейчас переживает дичайший кризис, экономика всех стран полетела к черту, мы урезаем любые расходы, а ты хочешь открыть новый проект, который еще даже не доработан идейно, замечательно! Наш город пока выживает на налогах других людей, но это может закончиться через год, а может, завтра. Мы не имеем возможности себе позволить новые проекты, Куд. Нет ни денег, ни людей для этого.
Куд закатил глаза так, будто его пытались убедить в какой-то чуши, но спорить не стал. Он не хотел принимать само существование "всех тонкостей подобных затей", не то что понимать их. Для него все просто: работай — и получишь деньги на еду и кров. Все работают — все получают деньги. Никаких проблем. Но Ивэй непреклонна. А Куд упрям. Им обоим надоело говорить об одном и том же, а чаепития в кругу семьи и аккуратно подведенные разговоры за два месяца превратились в прямые требования вернуться и частые прогулки Юко и Нины. На столе уже не появлялось угощение к чаю, а приход Ивэй не ассоциировался с отдыхом и гостями. Он ассоциировался с тяжелым молчанием, неуютом и диким желанием Юко и Нины вырваться из этой квартиры.
Женщина, сдавшись и смирившись с тем, что бесполезно пытаться достучаться до Куда, встала и вылила свой чай, к которому так и не притронулась, в раковину
— Давай так. Ты возвращаешься на работу и делаешь то, что необходимо в имеющемся проекте, а по средам мы будем оставаться с тобой и думать над твоей... — она осеклась, едва не проронив "чушью", — идеей. Когда появится возможность внедрить что-то новое, — мы попробуем. Идет?
— И сколько лет мне ждать? — Куд все втирал несчастную каплю воды в столешницу.
— Не могу сказать. Но когда-нибудь, наверное, дождешься.
— Тогда я не вернусь, — вдруг улыбнулся Куд, и Ивэй прикусила язык, уставившись на него, как на сумасшедшего.
— Да что с тобой не так?!
— К тому же по средам я не могу оставаться. Я хожу к Немо в среду, субботу и понедельник. Кстати, мне уже пора.
Ивэй застонала, задирая руки к потолку, но Куд уже не обращал на нее внимания. Он вышел из кухни, не выключив свет, хотя всегда выключал его за собой, и ушел переодеваться. Женщина молча изучала взглядом тощую спину с выступающими ребрами и позвоночником и пыталась прикинуть: на чью она больше похожа — женскую или мужскую. Хоть Куд и клялся, что регулярно принимает препараты, делающие его голос ниже и грубее, а плечи шире, она в последнее время начала подозревать, что он уменьшает дозы. Потому что денег на новые у него нет.
— Интересно, когда Юко и Нине надоест тебя обеспечивать? Смотрю, у вас с деньгами туговато — ты перестал класть сахар в чай.
Куд только скривился, будто ему надавили на больное место, и достал из шкафа джинсы. Ивэй узнала в них те самые, что она давным-давно покупала Нине, и вспомнила, что свои Куд порвал еще месяц назад, но только втянула воздух, напоровшись на хмурый взгляд, и никак это не прокомментировала. Куд не выгонял и не просил остаться, и женщина, сочтя, что вольна делать что угодно, вышла из квартиры вслед за ним. Когда парень, сгорбившись, поплелся в сторону дома брошенных детей, она направилась следом.
— Я уже все сказал, — не оборачиваясь, пробормотал Куд, на носочках перепрыгивая лужу. Он промахнулся, почувствовал, как в левом ботинке захлюпало, и поднял глаза к небу, со злостью глядя на солнце, вокруг которого не было ни одного облака. Это было странно: обычно снег таял в мае или даже июне, но в этом году весна решила нагрянуть в середине апреля и растопить все сугробы разом. Если, думал Куд, и дальше так пойдет, то он заболеет, и это хуже всего. Ему придется лечиться силой воли, а не таблетками.
— Я поняла. Но хочу увидеть, кого ты там подобрал и о ком заботишься. Могу же я увидеть своего гипотетического внука, сын мой Куд Феррет? — обойдя лужу, издевательски пропищала Ивэй, имитируя старческий голос. Ее вопросы погоды нисколько не волновали.
Куду не понравилось слово "подобрал". Он предпочитал говорить, что нашел Немо, и считал, что это неслучайно. Именно в ту ночь, когда он шатался один по городу, малыша, который явно не дожил бы до утра, подбросили на крыльцо производственного здания. Значит, кому-то или чему-то было нужно, чтобы они встретились. Возможно, самому Куду.
И он ходил сюда уже два месяца — с тех пор, как перестал работать. Белые коридоры дома брошенных детей уже не казались ему похожими на больничные лабиринты, и он почти перестал их бояться, но все равно каждый раз пересекал расстояние до палаты грудничков едва ли не бегом. Он ходил к одному маленькому не-человеку, которому было, по расчетам врачей, едва больше двух месяцев. Куду не разрешали брать его на руки, хотя тот уже вернул свои протезы, кормить или ухаживать — этим занимались люди, в основном молодые женщины, приехавшие в Юсту добровольцами. И поэтому он лишь сидел напротив кроватки и смотрел, как младенец спит. Иногда Немо бодрствовал и даже узнавал Куда: радостно голосил, махал руками и пускал смешные пузыри. Иногда Куд, убедившись, что никого рядом нет, несмело совал в маленькую пухлую ладошку палец и, когда малыш рефлекторно хватал его, чувствовал невыносимый наплыв умиления.
— Ах, это вы, — улыбнулась молодая женщина-человек на вид немногим старше Нины, оборачиваясь, когда он с Ивэй вошел. — А Немо как раз покушал и еще не спит. Только не шумите — потревожите других детишек.
Куд кивнул и поспешил к ребенку, а Ивэй после минутного сомнения тихонько прошла следом, когда женщина подтолкнула ее в спину.
— Он выглядит гораздо лучше. Смотри, какие щеки отъел, — Куд улыбался, склонившись над кроваткой. Он, сидя на жестком стуле, сцепил руки в замок и сгорбился, как обычно, но в этой позе не было привычной загруженности и усталости. Рядом с этим малышом он действительно отдыхал.
— Какой милый, — не сдержалась Ивэй, глядя, как Немо радостно "здоровается" с Кудом. Она, не заботясь о том, что их обязательно увидят, аккуратно взяла малыша на руки и проигнорировала испуганное шипение парня о том, что этого делать нельзя. — Тихо ты. Детям нужно подобного рода общение.
Куд замолчал и странным взглядом посмотрел на них, будто с другого угла. Будто видя что-то новое.