— Так и есть, — кивнул Некпре. — Быть может, даже час.
— Не может быть, — покачал головой Эзмел. — Мы встретили чужака у озера… дай-ка прикину… три часа назад. Мы погнали его прочь, а потом встретили Викле. Мы-то с перепугу просто хотели прогнать его, но когда узнали о случившемся с Керагом, решили убить. Думали, что зажали его в ловушку, но он располосовал руку Сверкле и смылся в Бергатт. И, готов поклясться, он драпал по руинам так же быстро как я по ровному.
— Это был тот чужак, который ошивался вчера у хутора? — спросил молодой охотник у Викле. Старик медленно кивнул, по его скулам ходили желваки. Двое чужаков и неизвестный убийца под самыми стенами дома, это действительно хреновые новости для хуторянина. Эта картина доставляла Хаслу удовольствие, но помимо этого он ощущал нарастающее беспокойство. И не только за Миреку.
— За час или два никто бы не добрался от Серых полей до озера, — озвучил Эрли мысль, которая сейчас была в голове у каждого. — Выходит, у нас тут не один чужак, а три. Кто знает, может, ещё больше. И никто не заметил, как они здесь появились? Это дурной знак, попомните мои слова.
— Быть может, чужаков всего двое, — предположил старший лесоруб. — Но это означало бы, что Керага и второго пришельца убил кто-то из наших.
— Невозможно, — в один голос сказали Викле, Жерев и ещё пара человек. После короткой перебранки всё-таки пришлось признать, что дровосек неправ — никто не мог бы совершить два убийства и не попасться, кроме того все лесорубы и хуторяне всё время были на виду друг и друга.
— Выходит, — продолжил Эзмел, — у нас завелось ещё двое чужаков. Один из них в Бергатте, а второй… где?
— Думаю, остался где-то в полях, — сказал Хасл. — Вчетвером мы не смогли бы прочесать всё как следует и за весь день.
— Не факт, — встрял Эрли. — Помнишь, я увидел по дороге сюда чёрную тень в развалинах? Того времени, что было у чужака, должно хватить, чтобы добраться с полей до Бергатта.
Лесоруб какое-то время думал, морща лоб. Но, что самое удивительное, помалкивал Викле, а рожа у него была такая, будто кот нагадил ему в молоко, и молодому охотнику это не нравилось. Чёртов старик что-то скрывал.
— Значит, у нас есть два живых чужака, в этом мы почти уверены, — начал рассуждать Эзмел. — Одного никто толком не видел, но сомневаться в его существовании не приходится. Второго мы загнали в Бергатт. Первый повинен в смерти человека и третьего чужака. Второй никому ничего особенно плохого, вроде бы, не сделал. В любом случае, нам нужно избавиться от обоих. Вот только вопрос: от которого в первую очередь? Опасного, но неизвестно где спрятавшегося, или того, что ушёл в Бергатт там, где лес почти подступает к стене. Или разделимся на два отряда, чтобы попытаться убить обоих?
Все молчали, раздумывая. Потом заговорили всем скопом. После пятиминутного спора решили: облава нужна одна, но большая — так у жертвы будет меньше шансов уйти.
— Значит, решаем, кого мы ищем в первую очередь.
— Убийцу, — предложил Эрли первым. — Пока никто ещё не погиб.
— А я бы сначала выследил того, что мы загнали в Бергатт, — прошипел Сверкле, осторожно ощупывая раненую руку. — А когда поймал бы его, то как следует выспросил про другого — вдруг они друзья?
Разгорелся второй спор. А во время споров побеждает большинство. И, судя по крикам, выходило, что хуторяне уж слишком сильно хотят поквитаться с парнем, располосовавшим руку Сверкле, в то время как охотники и лесорубы собирались отомстить за друга неизвестному убийце. Рыбаки орали вместе со всеми, лишь Эзмел помалкивал, понимая, что решать придётся ему — как скажет он, так сделают рыбаки, а значит, и все остальные.
— Я предлагаю, — сказал наконец Эзмел, — идти к лесу, а потом пробовать пробраться в Бергатт. Уж лучше синица в руке, как говорится. Вытащим пришлого наружу, поговорим… Эту проблему решить проще. Что с убийцей… — Рыбак сделал паузу, во время которой буквально просверлил взглядом Викле. — Я думаю, нам придётся вызывать Друга. В конце концов, кому-то из старших придётся отвечать за судьбу всех остальных. Если мы найдём ещё кого-то из наших людей с вспоротым брюхом, Другу это не понравится куда больше, чем причинённое ему беспокойство.
Викле сплюнул на пол и ничего не ответил.
Четырнадцать человек вышли из хутора; четверо остались у подножия холма, десять пошли к Бергатту: охотники, Жерев, рыбаки, каменщик и двое сыновей Викле. Сам хозяин хутора заявил, будто желает охранять дорогу с двумя оставшимися каменщиками и лесорубом. Судя по тому, что сейчас на него работали дровосеки, Викле запланировал какую-то стройку или ремонт, а значит, старик собирается не столько охранять дорогу, сколько уговорить каменщиков работать на него за минимальную плату. Про своё благополучие этот засранец никогда не забывал, так Хаслу говорил отец.