— Но у нас есть и проблема… — лучи счастья словно повисли в воздухе, ожидая конца фразы, — Мы встретили хорошо вооружённую банду и сильно её потрепали. Но бандитам удалось отступить вглубь старого города. Вероятно, что нас преследовали и в ближайшее время они предпримут попытку атаковать убежище. Пока это не случится, мы будем в постоянной боевой готовности. — на некоторых лицах тяжёлой тёмной занавесью осела грусть. Все понимали, что бой с хорошо вооружённым противником почти наверняка принесёт потери.
— Всем немедленно вооружиться! Боеприпасы разделить поровну и построиться! — последний приказ прогремел особенно громко.
Никто не ожидал столь скорого объявления готовности, но обитатели лагеря без лишних разговоров поплелись получать оружие и снаряжение. Все участники похода в центр города, кроме парня, уселись на стулья вокруг очага и без особого интереса рассматривали формирующуюся очередь. В её голове стояли мужчины, за ними — молодые женщины, не торопились только врач, женщина с ребёнком и старик.
К размышляющему над планом засады и обороны парню подошла Лена:
— Ты какой-то мрачный. Всё будет в порядке?
Ответом ей послужил скупой кивок, безымянный даже не посмотрел на девочку. Раз уж от неё не скрылось волнение, значит Борисовна и остальные старшие точно поняли сложность ситуации.
— Знаешь, я не хочу чтобы то была наша единственная ночь. — едва заметный румянец смущения согрел бледные щёчки.
Конечно, может это было и смущении от такого неловкого признания, но вполне вероятно, что покраснела она из-за банальной неумелой лжи… Столь же трудно судить, как мог оценить эти слова бессмертный гигант, смотрящий на этих людей со всё увеличивающейся с каждым часом высоты.
— Не будет… — проскрипел он своим шёпотом.
Борисовна сидела через три стула и всё видела и слышала. Снаряжая патронами дополнительные магазины, женщина насупила брови и сжала до бела губы. Холодный тон парня заставил её пальцы дрожать от потусторонней зяби.
Встала и глубоко вздохнула Даша. Повернувшись к безымянному она хрипло спросила:
— Поможешь мне? — он кивнул, — Передвинуть шкафы. — уточнила девушка. И молча увлекла гигант к белой палатке.
Медик врала куда более умело неопытной девчонки.
Пройдя через импровизированную общую палату, Даша задёрнула за безымянным шторку, повернулась к нему и молча уставилась исподлобья. Его безжизненный взор сначала сверлил девушку. Но, когда бледные пухленькие хоть и небольшие губки приоткрылись, он не смог более лицемерить и забегал взглядом между её узкими, совсем чуть-чуть раскосыми глазами. Они, в свою очередь, заблестели.
Дрожащим, едва слышным голосом девушка спросила:
— А вода?
Он молчал. Медик сжала губы и подняла подбородок, словно подставляя лицо под лучик света, проникающий через щель в шве одной из стенок, и громко сглотнула, утоляя порыв эмоций.
Стараясь совладать со слезами, она вернула свой, теперь уже требовательный, взгляд к глазам здоровяка, шмыгнула носом и, с дрожью в горле, медленно вздохнула.
В этот момент безымянный почувствовал, как перед ним рушится стена, закрывавшая доселе эту, как оказалось, хрупкую девушку. Пускай её взгляд был сердитым и порицающим, но в нём было несравнимо больше тепла, чем в глазах беспечной Лены, к тому же, вряд ли думающей дальше чем на пол дня вперёд.
Не зная, на чём остановить глаза, безымянный водил их от покрасневших щёк к распухшим розовым губам. Он поднял руку и большим пальцем стёр пятнышко сажи с остренького подбородка. Даша закрыла глаза и поддалась, снова подставляя личико, но на этот раз точно не тонкому лучу.
…Чёрт…
Здоровяк неуклюже размазал грязь со своего пальца по щеке девушки до самого уха, пытаясь оттереть всё новые чёрные разводы.
Сквозняк дёрнул лёгкие стены палатки… Белое полотно трепыхалось, стараясь привести в чувства и удержать от фатальной ошибки медика… Мир за пределами лазарета, как в волнах, утонул в стенаниях и хлопках плохо натянутой ткани… Были только он и его рука на щеке… Ещё немножко тьмы вокруг… Но там был он, его ясный взгляд… Даша уловила момент и откровенно прижалась губами к грязному большом пальцу.
Очередной порыв белой ткани широко распахнул порез в задней стенке, на мгновение показав безымянному бледное, белее самой палатки, лицо длинноволосой, не выражающее ничего, прямо как гипсовая посмертная маска. Абсолютно чёрные губы с сетью вен такого же цвета вокруг них. Глаза не моргали. Новое движение простыней скрыло на секунду мертвецки-белое лицо, а когда палатку снова надуло воздухом — девушки в щели уже не было.