— Да, и еще кое-что, Нико.
Ничего себе! Он даже почувствовал нечто вроде искреннего восхищения ее настойчивостью и смелостью.
— Продолжай.
— Я надеюсь, все условия моего пребывания на острове будут продуманы еще до того, как я сойду с самолета. Мне нужна комната для себя — и только для себя, и если ты попытаешься изменить это условие, я следующим же рейсом вернусь в Англию, и тебе действительно придется подыскивать кого-то еще.
— Очень хорошо, — сухо произнес Нико. — А теперь я дам тебе номер моего мобильного телефона.
— Давай.
Его душило раздражение. Неужели она не понимает, какую честь он ей предложил — доступ к нему в любое время? Он чуть не посоветовал Элле не пренебрегать этой привилегией, но закрыл рот. Очевидно, она даже не считала, что это привилегия!
— Jusque lá, cherie — пробормотал Нико.
На мгновение резкя смена языка смутила Эллу.
— Я думала, ты обычно используешь итальянский.
Он наблюдал за катером, пересекающим бухту.
— Это зависит от ситуации. Итальянский — это язык любви, хотя мои французские и испанские родственники с этим бы не согласились, а я не чувствую к тебе особенной любви в данный момент, Габриэлла.
— Просто ты в опасной близости к тому, чтобы перепутать любовь с сексом, Нико, — спокойно заявила она и бросила трубку.
Глава восьмая
— И где именно ты предлагаешь ей поселиться, Николо?
— Во дворце, разумеется.
— Нет, — голос Джианферро был спокойным и уверенным. — Я не потерплю, чтобы одна из твоих дам оставалась во дворце.
Нико не отреагировал. За годы он понял, что разумный, спокойный спор лучше, чем взрыв гнева, особенно если дело касается его старшего брата. Взять свои слова назад Нико не мог — это противоречило его натуре, но он всегда прибегал к дипломатии, имея дело с Джианферро. Поскольку тот был наследником. Блистательный старший сын, над которым парил ореол лидерства с тех пор, когда их отец, король, отошел от дел.
Джианферро был и лучшим, и худшим сыном королевской семьи — средоточие властности, сочетающейся с доходящим до абсурда чувством ответственности. Старший сын, казалось, имел привилегий больше всех, но в их семье не было такого понятия, как наиболее выгодное положение.
Гвидо, средний брат, почти постоянно жил за границей. Средние братья обычно бывают весьма уязвимыми к отношению света. Даже в нормальных семьях им тяжело добиться значительной роли. Поэтому он рано оставил Мардивино, предпочтя вести куда более комфортную жизнь международного плейбоя.
Нико же, как самый младший, должен был по определению стать избалованным ребенком, однако все пошло не так.
Его рождение вызвало болезнь, которая в итоге убила его мать. И поэтому гордость короля за сына всегда притуплялась печалью и меланхолией.
Джианферро уже фактически играл роль отца, если только подобное возможно при разнице в семь лет. Он всегда присматривал за Нико и оберегал его, и хотя годы шли, он не желал расставаться с ролью. Нико приходилось все время бороться с ним за свою независимость.
— Габриэлла — вовсе не моя дама, — спокойно произнес он.
— О, неужели? — Джианферро поднял черные брови. — Разве это не та женщина с волосами огненного цвета, которую ты отвез в хижину на берегу? Подружка тех пьяниц, которые провели ночь в тюрьме Соладжойя?
Нико пристально посмотрел на брата.
— Ты знал об этом?
— Конечно, знал. Начальник полиции позвонил мне и сообщил обо всем.
— Он сплетничает, как старуха! — недовольно сказал Нико.
Джианферро рассмеялся.
— Он просто делает свою работу. Я знаю обо всем, что происходит на Мардивино, это мой долг, особенно, когда речь идет о моих братьях. Любовница, проживающая во дворце, повредит твоей репутации. Точно так же, как и те безумные виды спорта, которыми ты увлекаешься, однажды погубят твою жизнь.
Нико вздохнул. Пытаться отстоять свой образ жизни так же бессмысленно, как свистеть против ветра. Он достаточно часто пытался это делать за много лет.
И так же бессмысленно было объяснять брату, что в хижине между ним и Габриэллой ничего не было. Учитывая список бывших любовниц Нико, Джианферро просто бы ему не поверил.
— Ты это запрещаешь, Джианферро? — спросил Нико голосом, ясно показывающим, что ему не до шуток.
— Нет, — Джианферро ответил ему проблеском улыбки, смягчавшей его твердо очерченный рот. — Я просто взываю к твоему благоразумию и пониманию того, что правильно, а что нет, Нико.
— А ты знаешь, что она будет здесь по деловому соглашению? — небрежно спросил Нико. — Она работает в сфере туризма.