— Выслушай меня, ладно? — Куинн встал и начал ходить по ковру. — Я вышел из спальни, а она уже тянет руку к досье на себя. Тупица! Как я мог так сглупить и оставить все это в гостиной?
— Больше года не занимался практической деятельностью, приятель. Похоже, теряешь навыки. А я вот нет. Поэтому позволь мне сделать предположение. Ты увидел папку. Схватил наследницу, поцеловал, отвлек от папки. Вот как бы я поступил. Ну и как у меня получилось?
Куинн запустил руки в волосы.
— Не так хорошо, как у меня, пока я не осознал, какой же я мерзавец. Ну и как теперь мне все ей рассказать, Грейди?
Грейди нажал на кнопку громкой связи, положил трубку, поднялся и начал ходить в Филадельфии так же, как Куинн в Восточном Вапанекене.
— Ты ведь серьезно, да?
— Черт, Грейди, убери громкую связь.
— Не могу. Я должен ходить по комнате. Ты знаешь, что я должен ходить. Кроме того, если ты боишься, что Рут подслушивает под дверью моего кабинета, не волнуйся на этот счет. Она, наверное, сидит в своем кабинете, ноги на столе, ест шоколад и умудряется все это записывать, чтобы завтра утром раздать копии всем сотрудникам. Понимаешь, только Рут до конца разбирается в том, как работают эти телефоны.
Раздался слабый щелчок, и слышно стало лучше.
— О Боже! — Куинн снова рухнул в кресло. — То, что мне было нужно. Знаешь, она позвонит мне позже и скажет, что мне следует делать.
Грейди ухмыльнулся.
— И это означает, что я тебе не нужен. Ну разве не здорово, все получается? Но если бы ты объяснил мне одну закавыку в нашем отчете за второй квартал, я был бы по-настоящему…
— До свидания, Грейди.
— До… — Грейди посмотрел на микрофон и услышал длинный гудок. — Он повесил трубку. Вот сукин сын! «Будь я проклят, если он не повесил трубку». — Грейди подошел к двери и высунул в приемную голову, чтобы услышать мнение своей секретарши. — Ну?
— Он влюбился, — ровным голосом отозвалась Рут и ухмыльнулась. — И попал в хорошенькую переделку. Пожалуй, будет весело.
— Да, я тоже так подумал. — Грейди убрал голову, потом высунул ее еще раз. — Теперь я могу получить назад свою клюшку?
— Только если пойдете с ней туда, где она вам не понадобится.
— Забудь, что я упоминал о ней. — Поморщившись, Грейди пошел назад, к огромным стопкам бумаг. А Куинн в Восточном Вапанекене услышал звонок в дверь.
Он вышел в коридор и посмотрел вниз. На крыльце перед дверью стоял с потерянным видом Гарри Мэк.
— Что случилось, Гарри?
Гарри сделал Куинну знак, чтобы тот нажал кнопку и открыл ему внутреннюю дверь. Спустя несколько секунд он уже мчался по лестнице, перепрыгивая через две ступеньки, к двери Бренды.
— Она не впускает меня, — коротко бросил он Куинну. — Вчера вечером мы поссорились. Сильно. — Гарри поднял кулак, чтобы ударить в дверь, но Куинн схватил его в охапку, развернул и втолкнул в свою комнату.
— Эй, ты чего это? — спросил Гарри, когда Куинн запер дверь.
— Да вроде спасаю твою жизнь. — Куинн жестом предложил Гарри занять кресло, в котором только что сидел. — Никогда не бегай за женщиной, Гарри, особенно если она не хочет, чтобы ты за ней бегал. Это закон.
Гарри, проведший бессонную ночь и в итоге поцапавшийся с матерью, попенявшей ему на то, что он не стал завтракать, вопросительно посмотрел на Куинна.
— Закон? Никогда о нем не слышал.
Куинн уселся на диван и улыбнулся смущенному приятелю. Какая мускулатура у парня, ему бы чуть поживее соображать.
— Это просто, Гарри. Никогда не преследуй женщину, которая не хочет, чтобы ты ее преследовал. Раздел второй, часть А: никогда не преследуй женщину, которая хочет, чтобы ты преследовал ее. В любом случае проиграешь. И что, по-твоему, применимо сегодня утром к Бренде?
Гарри повесил голову.
— Она не хочет со мной разговаривать. — Он поднял глаза на Куинна. — То есть вчера вечером она выгнала меня. Выгнала! Бренда не отвечает на звонки ни по телефону, ни в дверь. Значит, точно не хочет со мной разговаривать. — Его простоватое лицо приняло выражение глубокой задумчивости. — Если только Бренда действительно не хочет, чтобы я приполз к ней, как обычно делаю. Это ведь она тоже может делать, верно?
— В том-то и состоит твоя проблема, Гарри. Чего именно хочет Бренда? Может, расскажешь, что случилось, и мы посмотрим, нельзя ли в этом разобраться?
Куинн не знал, зачем он это делает, но проблема Гарри отвлекала его от мыслей о Шелби. От воспоминаний о том, как он держал ее в объятиях. О том, каковы на вкус ее губы. О том, как сильно он хотел Шелби, возможно, нуждался в ней. Как неистово она возненавидит его, узнав правду.
Гарри закусил губу и кивнул. Что-что, а кивать Гарри умел. Вот объяснения не были его сильной стороной, как в течение следующих нескольких минут выяснил Куинн.
— Ладно, мы были в квартире, все шло прекрасно, — начал он, нахмурившись. — Я растирал ей ноги. Бренда обожает, когда я растираю ей ступни. А я рассказывал Бренде про одну отличную идею, появившуюся у моего сослуживца. Мы работали над проектом обновления на парковой дороге. Большой дом, большая пристройка. Две спальни, гостиная, три ванные комнаты, представляешь.
— Гарри? Все это очень интересно, но куда нас приведет?
— А, ну да. — Гарри немного обиделся. — Потому что именно тогда Джим — он водопроводчик, мы работаем вместе на этом объекте, ты понимаешь. У нас там субподряд, поскольку так дешевле и существуют городские правила и все такое, поэтому приходится нанимать настоящего водопроводчика. Ну так вот, тогда Джим и сказал нам, что хозяйка дома просто чуть с кату… э… что она здорово расстроилась из-за этих унитазов с малым сливом, которые мы установили в ванных комнатах. Они просто головная боль, понимаешь, но это федеральные правила. Все новые унитазы должны быть такого типа, а они — настоящая головная боль. Джим говорит, какой смысл использовать меньше воды, если приходится смывать дважды, может, трижды? Но это все федеральное правительство, по словам Джима, и я…
Куинн запустил пальцы себе в шевелюру, — Сосредоточься, Гарри. Сосредоточься.
— Да, правильно. — Гарри откашлялся. — Поэтому я сказал ему, что в Канаде таких правил насчет унитазов нет. Они по-прежнему ставят все те же. Один раз нажал — и дело в шляпе. Ну и Джим говорит мне: «Знаешь, Гар, а мы ведь можем заработать целое состояние». А я ему: «Про что это ты, Джим? « Он предложил мне поехать в Канаду на моем грузовичке, купить пару дюжин унитазов, привезти их сюда и продать по тысяче баксов за штуку людям вроде этой дамы, которая просто чуть с… э… очень расстроилась из-за этих дурацких унитазов.
Куинн потер лоб, размышляя о незаконных унитазах и пограничниках, об условиях в тюрьме и в целом о реакции Бренды на этот блестящий план.
— Бренде эта идея не понравилась? — спросил он. Гарри взялся за кружевную салфеточку на подлокотнике.
— Она сказала, что хочет поехать на Ниагарский водопад на наш медовый месяц и что слив воды желает видеть только в виде этого водопада на канадской стороне.
Гарри нашел в салфетке ниточку и потянул за нее. Куинн быстренько вызволил вещицу, опасаясь, что миссис Бричта увидит ее и, вероятно, убьет его.
— И тогда мы поссорились, — закончил Гарри, вздыхая настолько театрально, насколько это доступно человеку такого могучего сложения.
Куинн понимающе кивнул.
— Из-за контрабандных унитазов.
Гарри, явно озадаченный, посмотрел на него.
— Нет, — уточнил он. — Из-за свадьбы. Ты что, не слушал?
— Видимо, нет. — Куинн решил, что настало время выпить пива из холодильника. — Продолжай, Гарри. Теперь я слушаю.
На это ушло еще десять минут, но наконец Куинн осмыслил все.
— Ты все испортил, — промолвил он, попивая пиво и глядя на Гарри. — Здорово все испортил.
— Да, знаю, — согласился Гарри, ставя пустую бутылку на стол, и Куинн снова вскочил, чтобы найти подставку и подсунуть ее под бутылку. «Миссис Бричта точно вымуштрует меня», — решил он, а затем вернулся на диван.