Стояло чудесное солнечное утро. Видимо, он отправился бегать трусцой.
Мона вернулась к себе, поспешно приняла душ, оделась, сбежала по лестнице и устремилась в тенистый сквер, где они так часто гуляли.
Она бодро шла по их обычному маршруту, время от времени оглядываясь, на случай если Брет уже возвращается.
Людей вокруг хватало, но Брета нигде не было видно.
Расстроенная девушка уже подходила к дому, когда дверь открылась и наружу вышел Брет. У Моны заколотилось сердце, и она ускорила шаг.
Едва Брет спустился с крыльца, как к тротуару подъехала низкая спортивная машина. Сидевшая за рулем рыжеволосая женщина опустила стекло и помахала Брегу.
Он помахал в ответ, сказал несколько слов, которых Мона не расслышала, и сел на переднее сиденье.
Через несколько секунд шикарный автомобиль исчез в потоке машин.
Мона смотрела ему вслед, изнывая от нестерпимой боли.
Молча простояв несколько минут, она с трудом взяла себя в руки. Слава Богу, что она пропустила Брета.
Если бы она нашла его, то выглядела бы последней дурой. А так… Хотя ее сердце было разбито, но гордость не пострадала. Ничего другого у нее не осталось.
Когда тщательно одетая Мона с гордо поднятой головой вошла в кабинет, шефини там не было. Впрочем, ни на что другое рассчитывать не приходилось.
У рыжеволосой была репутация чрезвычайно деловой женщины и отчаянной сердцеедки. В данный момент явно преобладало второе.
Примерно через полчаса раздался телефонный звонок.
- Привет! - сказала Ивлин. - Я сегодня не приду. Знаю, работы много. Ты как, справишься?
- Конечно. - Мона постаралась, чтобы ее голос звучал ровно. - Вы готовы заняться делом Томчека?
- Да. Но дело Хармондов придержи. Пусть немного попотеют. До завтра. - Внезапно она хихикнула. - Или до послезавтра.
Мона положила трубку и вдруг до боли живо представила себе Ивлин и Брета в постели…
Каким-то чудом она сумела подавить приступ тошноты и с остервенением набросилась на работу. Это позволило ей продержаться все утро.
Во время ланча Линда, одна из секретарш, работавших в главном здании, принесла ей пакет с сандвичами и чашку кофе.
- Я знаю, что ты одна, а отойти нельзя. На-ка, подкрепись.
- Спасибо, - с улыбкой ответила Мона.
Кофе она выпила с жадностью, но сандвичи так и остались нетронутыми.
Шел седьмой час. Почти все служащие разошлись по домам, когда дверь открылась и в кабинет вошел Рик.
Мона подняла глаза и слегка вздрогнула. Такого еще не было. Ивлин всегда ходила к Рику сама.
- К сожалению, мисс Хаббард нет на месте, - сказала она.
- Знаю. Меня бы тоже здесь не было, но моя помощница заболела, так что приходится трудиться сверхурочно. Я правильно догадываюсь: Ивлин куда-то уехала с Роудом? - небрежно спросил он. Мона промолчала, однако Рик не отстал и, не сводя с нее глаз, заметил: - Выходит, она украла его у вас?
- Во-первых, он вовсе не мой. - Мона вздернула подбородок и спокойно добавила: - А во- вторых, ни одна женщина не может украсть мужчину без его согласия.
- Браво! Я восхищаюсь вашим самообладанием. - Он хлопнул в ладоши, а затем бодро спросил: - Вы собираетесь сидеть здесь до конца света?
- Нет.
Она действительно не собиралась задерживаться. Но и спешить домой тоже не имело смысла. Там ее не ждало ничего, кроме одиночества.
- Я уйду, как только закончу разбирать это дело.
- Бросьте, - велел он. - Линда сказала мне, что вы даже на ланч не ходили, так что хватит с вас. Мы едем обедать. Времени достаточно. А потом пойдем на спектакль, который вы так хотели посмотреть.
- Но я одета не для театра, - возразила она.
- Ничего. И так сойдет. - Он взял ее жакет, сумочку, вывел из кабинета и потащил к лифту.
Мона, настроение которой было хуже некуда, не сопротивлялась.
На следующий день Рик сказал, что его помощница еще не выздоровела и что он берет Мону у Ивлин взаймы.
Мона охотно согласилась. Учитывая сложившиеся обстоятельства, работать с Риком было лучше, чем с его сестрой.
Добившись своего, Рик умерил прыть. Он знал: когда на кону стоит многое, торопиться не следует. Форсировать события нельзя. Нужно действовать так, чтобы не спугнуть добычу.
Поэтому в рабочее время он был идеальным боссом - деловым, дружелюбным, терпеливым и вдумчивым.
К облегчению Моны, она почти не видела Ивлин. А когда выяснилось, что личная помощница Рика возвращаться не собирается, она окончательно заняла ее место.
В нерабочее время Рик охотно составлял ей компанию. С ним было легко и весело. Он не пытался прикоснуться к ней или поцеловать и обращался с ней как с младшей сестрой.
О ней заботились, за ней приглядывали и даже баловали. Она это ценила. Это проливаю бальзам па ее раненую душу.
В отличие от нее, Рик любил бывать на людях и получал от этого удовольствие. Отмахиваясь от ссылок на неподходящий наряд, но не предлагая купить ей что-нибудь, Хаббард водил ее в театры, на концерты, в ночные Клубы, рестораны, а по выходным неизменно приглашал на свои любимые вечеринки в загородном доме.
Мона была искренне благодарна боссу и почти убедила себя, что такая жизнь ей нравится.
Имя Брега никогда не упоминалось. С тех пор она видела его всего один раз, да и то мельком. Она садилась в машину Рика и вдруг увидела, что Брст стоит на тротуаре и наблюдает за ней.
Заметив ее замешательство, он повернулся и ушел.
Через неделю у Рика был день рождения. Они сходили в театр, а потом отправились во французский ресторан отпраздновать это событие.
После обильного и вкусного обеда, во время которого Мона выпила больше шампанского, чем обычно, Хаббард поднес к губам ее руку и очень серьезно сказал:
- Мона, я люблю вас. Я полюбил вас с первого взгляда. Вы выйдете за меня замуж? - Признание в любви было нежным, наполненным теплом и искренним чувством. Мона медлила с ответом. - Если вы скажете “да”, я буду самым счастливым человеком на свете, - добавил он, - и сделаю все, чтобы сделать счастливой вас.
- Да, - наконец вырвалось у нее.
С застывшим лицом, напрягая все силы, чтобы не дать чувствам вырваться наружу, Рик полез в карман, вынул оттуда маленький кожаный футляр и открыл крышку.
Спустя мгновение он надел ей на палец кольцо с бриллиантами и сказал:
- Если не понравится, найдем что-нибудь другое.
Мона посмотрела на свою руку, вспомнила серебряное колечко, подаренное Бретом, и ей захотелось заплакать.
Однако она лучезарно улыбнулась и сказала:
- Прекрасное кольцо.
Но даже тогда в глубине души Мона знала, что не должна была принимать его…
4
Где-то вдалеке прозвучала сирена “скорой помощи”. Мона вздрогнула и вернулась в настоящее. Взглянув на часы, она заторопилась. Физические упражнения ей действительно необходимы.
Лифт плавно спустился на первый этаж, слегка вздохнул и остановился. Дверцы скользнули в стороны, и Мона вышла наружу, как заключенный, почуявший запах свободы. Резиновые подошвы кроссовок, слегка поскрипывая на мраморном полу, несли ее по внушительному, освещенному люстрами вестибюлю “Редстоуна”.
В этот ранний час вестибюль казался пустынным, но едва она подошла к стеклянной двери, как появился ночной охранник в синей форме.
На его морщинистом лице появилась широкая улыбка.
- Доброе утро, мисс Мэрчант, - сказал он и по-отечески подумал, что малышка все еще выглядит слишком бледной и худенькой.
- Доброе утро, Пит. Как ваш радикулит?
- Бывает и хуже.
Пит придирчиво осмотрел ее светло-зеленый тренировочный костюм и шелковистые длинные черные волосы, собранные в хвост. По утрам она казалась пятнадцатилетней, хотя из предыдущих бесед Пит знал, что ей двадцать четыре года, как и его Салли.