— Стыдно-то как….
— Да ладно тебе. Успокойся. Зато больше не будешь убиваться по своему Саве. Он, кстати, не звонил тебе?
Я на ощупь нахожу телефон, который валяется рядом на кровати, и проверяю пропущенные: один звонок от бывшего и сообщение в мессенджер: «позвони, как освободишься».
— Понятно, звонил. Собирайся давай. Позавтракаем и пойдем по своим делам. Или можешь дальше давить подушку, но у меня ключи только одни, придется до вечера меня ждать.
— Уже встаю, — попытка резко подняться заставляет сразу же схватиться за голову.
— Я тебе сейчас таблетку найду, а то помрешь того и гляди, — подруга бросает в меня полотенце и выходит из комнаты.
Я же неторопливо плетусь в сторону ванной. Там смываю остатки вчерашней косметики и недовольно морщусь, обнаружив под мейкапом опухшую физиономию.
«Улыбайся, Ника. Несмотря ни на что, улыбайся. Как бы сложно ни было. В этом твоя сила».
Это слова моей покойной матери, с которыми я иду по жизни. Как бы ни было больно, но это работает. На моем лице всегда улыбка, даже когда на душе скребут кошки. Как сейчас, при осознании, что, возможно, я так последний раз собралась с девчонками.
— Что, головушка так и бо-бо? — сразу спрашивает Настя, когда я, наконец, прохожу на кухню. — Ты вчера была в ударе.
— Давай не будем об этом, — бурчу себе под нос, вспоминая вчерашний день.
— Ну а что. Ты так переживала по поводу Савы, мы не могли оставаться в стороне. Тем более теперь ты не страдаешь по поводу расставания.
— Да, ты права. Теперь я не переживаю по поводу Савы. Все мои мысли посвящены голове, которая того и гляди расколется, как Римская империя.
— А я думала, ты как высокоморальная особа будешь переживать за тот поцелуй с незнакомцем… — подруга хихикает, уворачиваясь от ручки, которую я пуляю в нее.
— Не напоминай мне об этом, ладно? — прошу Настю и хватаю таблетку, любезно протянутую Катей.
— Ты сейчас в гараж?
— Да, Катюх. Сначала в гараж, а потом домой, — лениво работаю ложкой. Катя приготовила пшенную кашу с рисом и яблоками. Ее фирменное блюдо, которое гости уплетают за обе щеки. Но сейчас у меня нет аппетита, и подруга это видит.
— Что, голова болит так сильно, что есть не можешь?
— Да нет, Кать, — откладывая ложку в сторону, я пристально смотрю на подруг, которые ждут ответ, — девчонки, я просто хочу сказать, что очень сильно вас люблю. Помните это всегда, ладно?
С этими словами я бросаюсь обнимать ошарашенных подруг, не понимающих, что происходит.
— Никусь, ты так говоришь, словно прощаешься с нами, — осторожно протягивает Настя, вытирая с лица слезы. Она всегда очень эмоционально реагировает на происходящее и легко может заплакать от счастья, грусти или — банально — грустного фильма.
— Не прощаюсь. Просто захотелось, чтобы вы знали.
— Насть, не обращай внимание. Это похмелье. Никочка перепила вчера, и теперь это побочка, — Катька хихикает, обнимая меня, — мы тебя тоже очень сильно любим, но кашу тебе доесть придется или с собой положу, в целлофановый пакетик, и заставлю нести через весь город.
Через пару часов я уже стою перед воротами гаража, где находятся мои друзья, и пытаюсь кулаком достучаться до них. Спустя несколько минут мои попытки завершаются удачей: меня пускают внутрь.
В гараже своя атмосфера. Запах масла, везде запчасти, разбросанные хаотично, но по своим местам. Уютный диванчик в углу со столиком, где есть микроволновка, чайник и набор посуды. С входа видны бич-пакеты и бутылка пива. Пока еще нераспечатанная, но своего часа она дождется.
А в центре внимания «Ниссан скайлайн». Звезда дрифта и девушка Лешего, моего одноклассника. Другой ему не надо, потому что он спускает на свою ласточку все деньги, пока та просит модифицированные приблуды для движка, новые чехлы и запасной комплект резины. В дрифте это расходный материал, как и бампер.
Причём «Ниссан» всегда стоит в гараже и перемещается на соревнования на эвакуаторе. Леший же ездит на старой «Ладе». Я не могу понять эту логику, но не вмешиваюсь. У каждого своя страсть.
Ищу глазами Каспера и не сразу понимаю, что тот смотрит на меня из-под машины, из смотровой ямы. Машу ему приветливо рукой, показывая слойки с его любимой клубникой. Упрашивать не приходится. Уже через минуту друг поднимается наверх и, вытирая руки о грязную робу, хватает пакет с угощением.