От неожиданности я вздрогнула и плеснула горячим чаем прямо на грудь.
— Чёрт! — вскрикнув, подскочила я.
Оттопырила ворот, подула. Хорошо хоть не кипяток уже был, но всё равно…
Дурацкий телефон замолк. Мысленно я выругнулась в адрес того, кто звонил аж в половине девятого вечера! Какой только умник додумался, когда здесь в шесть ноль пять уже ни души.
Затем я расстегнула пуговки, промокнула мокрую кожу носовым платком, а потом и вовсе сняла блузку. Слава богу, у меня был с собой свитер. Висел вместе с пальто в шкафу.
Я достала из сумки пакет, сложила в него блузку. И вдруг дверь скрипнула. Я резко выпрямилась, повернулась ко входу и едва не вскрикнула.
На пороге стоял Тимур.
Он удивленно взметнул брови, словно не ожидал меня увидеть. И даже как будто растерялся. Но лишь на миг. Потом без всякого стеснения уставился на меня, уставился на грудь, и я с ужасом спохватилась, что стою в одном бюстгальтере. Беззвучно охнув, я метнулась к шкафу, сдернула с плечиков свитер, торопливо натянула, ощущая, как наливаются стыдливым жаром щеки. Черт! Надо же было ему явиться сейчас!
Превозмогая неловкость, обернулась, посмотрела на него и невольно отметила, как потемнел его взгляд, каким стал тягучим и тяжелым.
Он шагнул в кабинет, спиной притворил дверь и всё так же неотрывно глядел на меня. Я, занервничав, непроизвольно отступила. Потом вернулась за стол, как за спасительную баррикаду, чувствуя, как под ребрами завибрировало.
— Почему ты еще здесь? — спросил он с легкой хрипотцой.
— Надо было закончить с карточками. — Я приподняла стопку, показала ему, но он, похоже, не заинтересовался, даже не взглянул.
— Поздно уже.
— Я сейчас пойду, — кивнула я.
Он ещё несколько секунд смотрел на меня, а затем вышел.
Глава 7
Тимур
— Короче, там такой бардак — черт ногу сломит. И тупо не знаешь, за что браться, — рассказывал я Грачеву про новый завод.
С тех пор, как я приехал в Иркутск, мы с Грачевым виделись трижды. Один раз он даже умудрился затащить меня к себе домой. Познакомил с женой и тещей, показал двух своих пацанов. Но я там едва полчаса высидел — от его дружного семейства у меня чуть мозг не взорвался.
Так что в этот раз мы встречались на нейтральной территории — в какой-то забегаловке неподалеку от его пятиэтажки. В нормальное место Грач идти упирался, да я не особо и настаивал. Я и сюда-то его еле вытянул. Сказал, что срочный вопрос.
Он сначала предлагал перенести вопрос на завтра, типа, на работе вымотался, жена дома ждет, ругаться будет, а тёща вообще запилит.
— Да не скули ты, Грач. Тебе там ошейник не сильно трет?
— Я просто уважаю свою жену, — буркнул он обиженно, но через полчаса мы уже сидели у барной стойки и пили какой-то дешевый вискарь.
На самом деле мне очень надо было отвлечься. Переключиться хоть на что-то. Ну и потрепаться с кем-нибудь по душам.
Ладно, не с кем-нибудь, а с ним. Как-то так получилось, что только Грачеву я мог откровенно сказать, что меня парит. Больше никому. А сейчас меня не просто парило — меня несло.
С одной стороны, умом я понимал, что творю какую-то ерунду. И с заводом этим, и вообще. Говорил себе: нафиг мне всё это надо? Что за тупые порывы? Послать бы всех лесом и вернуться в Москву. Прекрасно ведь помнил, что из себя представляет Марина.
А с другой — не мог ничего поделать. То есть мог, конечно, мог, но не хотел.
Меня вставляло от одной лишь мысли, что она работает на моем заводе. Что я могу прийти к ней, когда захочу, могу в любой момент увидеть её, могу приказать, могу нагнуть за что-нибудь, могу вообще выгнать…
Я, может, и не относился уже к ней с такой дикой ненавистью, как раньше. Больше презирал, наверное. Ну и злился, особенно сейчас. И в то же время с того дня, как увидел её фамилию на письме, ни о чем другом не мог думать. Вот что это за хрень такая?
Нет, сначала просто захотелось увидеть её. Интересно стало, какая она теперь. Думал, потешу любопытство — на этом всё и кончится. Подъеду утром, посмотрю издали, как она на работу идет, и хватит. Не тут-то было.
Если с тем письмом я дал себя подцепить, то теперь стремительно увязал. И самый идиотизм в том, что мне это… ну, не то чтоб нравилось… меня это захватывало. Да вообще заводило неимоверно. Может, потому что до этого я изнывал от скуки, а сейчас постоянно ощущал, как в крови играет адреналин, вибрирует в районе солнечного сплетения, покалывает на кончиках пальцев.
Пока мои юристы оформляли документы по заводу, я прикидывал, как мы встретимся, как вытянется от шока ее лицо. Предвкушал, уверенный, что больше не поведусь на неё, знаю же всё. Знаю, какая она. А на вопрос, нахрена вообще мне этот убитый завод, не мог чётко ответить даже себе. Хочу и всё.