Все эти дни я горела лишь одним желанием — поскорее решить всё с судом. И «фиктивный брак» был как ключик к этой мечте. А сейчас вдруг возникло ощущение обмана. Будто я изображаю иллюзию любви и счастья, а на самом деле ничего этого нет, я одинока. И обручальное кольцо на пальце — всего лишь пыль в глаза. От этого делалось так тоскливо, хоть я и не подавала виду.
А потом, немного подпив, Паша вдруг выдал, глядя на нас с улыбкой:
— Горько!
Аня, его жена, тут же подхватила, и вдвоем они уже настойчиво, весело и громко потребовали:
— Горько! Горько!
Тимур повернулся ко мне. А я лишь взглянула в его глаза, черные, бездонные, и как в омут меня затянуло. Он хоть и улыбался, и что-то в шутку говорил им, но смотрел на меня так, что сердце, трепыхая, кубарем скатилось куда-то вниз.
Затем он поднялся, подал мне руку, притянул к себе. Я невольно задержала дыхание, когда его пальцы коснулись затылка. Он наклонился ко мне, на секунду приостановился. То ли это ожидание, то ли промедление — не знаю уж что больше — моментально отозвалось в теле дрожью и сонмищем мурашек.
Черт с ними с мурашками, но дрожь… Тимур определённо её уловил и что подумал? С губ моих сорвался нечаянный вздох, порывистый и как будто нетерпеливый, и Тимур тотчас приник, да нет, буквально впился поцелуем. С жадностью смял нижнюю губу, втянул чуть не до боли, потом захватил и верхнюю, по-хозяйски толкнулся языком глубже. Я и сама не заметила, как стала ему отвечать, причем с тем же пылом.
Грачевы давно притихли, а мы всё целовались, горячо и безудержно, как в первый раз… или как в последний. Голова у меня поплыла, я бы даже на ногах не устояла, наверное, если бы не его руки. Он держал меня крепко, хотя не то чтобы держал — скорее, прижимал к себе. И так тесно, что вскоре я почувствовала сквозь одежду его возбуждение, вполне однозначно упирающееся в самый низ живота. Однако меня это лишь ещё больше завело. И если бы мы были одни, то неизвестно, чем бы это «горько» закончилось.
Первым остановился Тимур, оторвался от меня с хриплым вздохом. Опустился на стул, тяжело дыша, на миг скосил на меня взгляд, шальной и какой-то расфокусированный. Потом без всяких тостов налил себе шампанское и залпом выпил.
— Мы вам тут не мешаем? — усмехнулся Паша.
Аня ткнула его в бок и тихо шикнула. Я стыдливо зарделась. Тимур же, похоже, вообще его слова никак не воспринял. Или вообще не услышал.
Мы ещё о чем-то говорили, смеялись, и я тоже смеялась, причем без всякого притворства. Этот поцелуй не только меня смутил, но и неожиданно вдохнул бодрость. Я даже поймала себя на мысли, что не просто искренне веселюсь со всеми вместе, но и не чувствую больше удручающего одиночества и тоски, как до этого. А вот Тимур больше помалкивал.
Потом Аня попросила Пашу проводить её в уборную. Когда они вышли, затворив дверь, я невольно напряглась, ожидая, что Тимур снова меня поцелует. И чего уж, я не только этого ждала — я этого хотела. Причем так, что не просто мурашками осыпало плечи — у меня даже волоски сзади на шее вздыбились. А сердце и вовсе скакало в груди как безумное.
Мы соприкасались с Тимуром локтями и коленями. Я чувствовала его тепло, слышала его слегка учащенное, неровное дыхание, и мне казалось, что сейчас притяжение между нами зашкаливало. Ещё чуть-чуть и… Но тут вдруг Тимур отодвинулся вместе со стулом, а затем и вовсе высказал:
— Неплохо сыграли вроде? Надеюсь, на этом дань традициям исчерпана.
Сыграли… Меня как водой ледяной окатило.
Да, напомнила я себе, у нас же фиктивная свадьба, я — фиктивная жена и только что у нас был фиктивный поцелуй, просто дань традициям. Всё верно, всё надо для дела, и если уж честно, то предложи мне Тимур тогда выйти за него всерьез, я бы, скорее всего, отказалась. Да наверняка отказалась бы! Только почему тогда сейчас мне снова стало так грустно и даже как-то горько — не знаю.
Вернувшись, Грачевы сначала тактично постучали, выждали немного и потом уж зашли. А мне от этого стало ещё тоскливее. И остаток вечера я даже притворяться веселой не могла.
Ну а дома мы просто разошлись по своим комнатам…
Ну а ночью меня ждал ещё один «сюрприз». Мне не спалось, мучала жажда, и я тихонько, босиком, не зажигая света, чтобы никого не разбудить, спустилась вниз. Проходя мимо его комнаты на кухню, вдруг услышала, что Тимур разговаривает с кем-то по телефону…
Я бросила взгляд в приоткрытую дверь. Нет, оказалось, не по телефону, а по скайпу. Он полулежал на кровати, поставив макбук себе на живот, и беседовал с… девушкой.
— Можно тебя поздравить, значит… — донесся обиженный женский голос.
— Не начинай, Юль. Какой поздравить? Говорю же, это так, не всерьез, у нас фиктивный брак. Там для суда надо…