Опять вместо побега достаю пики, но он их вовремя разоружает.
— Мне стоит говорить очевидное, что сейчас ты могла уйти? — Не получает ответа, повернувшись на спину и сцепив руки на животе. — Тогда ложись поудобнее, впереди долгий разговор…
— Да что Вы!? А я думала, Вы только хватать и утаскивать умеете.
Усмехнулся, сверкнув ухмылкой в мою сторону.
— Я ошибся. Мне жаль. Ты это хотела услышать?
Вскочила, наконец сев на кровать. Ничего я не хотела, ни слушать, ни видеть.
— Я не должен был срываться на тебе и приплетать сюда твоих родителей, прости. Мне казалось, что ты…
Взглянула, сама не понимая, зачем сейчас остаюсь. Спустила ноги на пол, обрадовавшись, что щенок похоже заснул.
— Играешь на две команды…
Слушать не хочу.
Сколько сейчас? Часов десять? В конце концов, еще есть шанс уехать.
— Хочешь спросить что-нибудь?
Снова обернулась. Я? Спросить?
— Нет.
— Тогда продолжаем транслировать мой монолог. — Услышала, как выдохнул. — 9 лет назад мы с Юлей развелись, ты в курсе причин?
— Мне не интересно…
— Окей. Просто скажу, что было не просто, и после этого брака мы с ней начали перетягивать Яна в разные стороны.
Встаю. Правда… это все не мое дело.
— После и у его мамы, и у меня были отношения… но многое простить друг другу мы не можем до сих пор. Да, это глупо. Да, эмоции давно сошли на нет, но дружбы не сложилось.
Объясняет словно ребенку, следя за тем, как я медленно бреду к комоду.
— Дальше?
— Я же сказала, мне не интересно.
— У тебя голос меняется, когда врешь. — И пока беру рюкзак, посмотрев заодно в тарелку, пытаясь не заурчать от подступившего голода, продолжает. — И не знаю, понимаешь ли ты, но твоя сестра идеально притянула его к себе именно поэтому. Сейчас они отражают друг друга, но что произойдет дальше, когда один из них вырастет, а второй этого не сможет, не пожелает…
— Вы не хотите дать им шанс?
— Я уже его дал, но отыгрывать лет через 16 роль моей матери, к которой уйдет их сын…
— Может, дочь…
— Или дочь. По крайней мере пока что — я не хочу.
— Но Ваш неудачный опыт не значит, что потом они обязательно расстанутся.
— Дело не в моем опыте. Твоя Ксения умеет подстраиваться? И сможет ли, окунувшись в проблемы семейной жизни с еще по сути подростком?
Убрала руку с молнии… Я не задумывалась об этом.
— Кажусь тебе старым?
Старым?
— Прости, но я не способен хлопать в ладоши и не думать о последствиях…
Нервно рассмеялась, даже щенка разбудив. Та подняла мордочку, на миг разлепила глазки и улеглась обратно.
— Охотно верю. — Встретилась с голубыми. — Кто вообще це…
Оборвала речь, наконец поняв, что сейчас не самое удачное время что-то предъявлять. Только он немного прищурился.
— Договаривай. Ты про поцелуи? Я говорил, меня к тебе тянет. И я не ребенок, чтобы отрицать очевидное.
Трижды ха.
— Ричи, сядь рядом, пожалуйста.
Вот ещё…
— Маш, я не кусаюсь.
— Всего-лишь засосы оставляете.
И он просто взял и рассмеялся, немного привстав и упершись спиной в спинку кровати.
— Ты вылетишь отсюда так же быстро, как 24-ого, если я скажу, что тебе было, как минимум, приятно.
Код красный, ау, код красный!
— Потому остановимся на том, что, да, я себе тогда это позволил.
Нет, ну, только посмотрите на него. Где смущение? Стыд? Раскаяние? О чем я, действительно? Вдруг встает с кровати, потягиваясь.
— Можешь мне помочь?
— Возможен отрицательный ответ?
Игнорирует, шагнув навстречу.
— Я пытаюсь подобрать слова, найти ключ, который смог бы помочь всё прояснить, но пока ты не даешь и шанса. Такое чувство, что блокируешь любую попытку.
— Может, Вам прав доступа не хватает или лицензии нет?
Опять улыбнулся.
— Тебе ли не знать, что любую программу можно взломать, просто крякнув код.
— Это временно, и потом Вас же вычислят при первой отправке данных…
Последнее еле выговаривается. Поднимаю голову к его улыбке. Той самой, совершенно не колкой, будто намеревающейся растопить не огнем, а постоянством тысячу льдов. И как… как верить ему вообще, когда у него Аглая?! "Андрюшечка", конище!
Нервно кусаю губу, резко отведя взгляд. Почему подушечки пальцев так покалывает желанием приблизиться, дотронуться и не отпускать… И конечно же, я не ухожу, окончательно отказав разуму в желании слинять отсюда подальше.
— Тогда приобретаем лицензию?
О чем он… коснулся щеки ладонью, ловя в свои сети.
— Только, Маш, если так… когда поймешь, что у нас всё серьёзно, не говори, что я тебя не предупреждал, и не жди, что потом отпущу.
Глава 31 — схожая ситуация и лишь один выход
В цель.
Смотрю в эти зеленые глаза и кроме удивления не вижу ничего. Просто идти вслепую, но ничего не получать взамен… непривычно? Дело не в отношениях, а во мне самом. Столько работал, изучал что-то и почти всегда получал вполне очевидную отдачу…
Морщусь, расслышав крик сына.
— Пап! Господи! Помоги…
И ждать чего-то хорошего не стоит. Ричи вздрогнула, отшатнувшись, тут же закрыв ладонью щеку, где еще миг назад была моя рука.
Почти сразу раздается стук в дверь, а потом и она отлетает в стену.
— Пап! — Запыхался Ян. — Ей плохо… там… кровь!
Сжимаю кулаки и быстро срываюсь с места. Слетаю по лестницам в три счета, встречаю ошарашенные, напуганные до смерти глаза Машиной сестры.
На белом платье и правда кровавый подтек, и это не сулит ничего хорошего. Обнадеживает лишь то, что он пока небольшой.
Касаюсь мочки уха и тут же матерюсь. Где я снял гарнитуру?
— Болело же?
Ричи оказывается рядом, становясь такой же бледной, как и её младшая тень. Ян всё глупо и растерянно паникует…
Залетаю на кухню, хватаю смартфон, вылетаю обратно. Единственное, что спрашиваю у Ричи:
— Ты или Ян с нами?
Смотрю на сына, нервно вцепившегося в волосы, пока сдираю с вешалки полушубок, следом надеваю свою куртку и даже нахожу ботинки. Спотыкаюсь о Дже-Зи. Хватаю ключи от машины с полки, заранее разблокировав сигнализацию и заводя мотор.
— За собакой присмотри.
— Пап… это что? Выкидыш?
Рот бы ему заткнуть. Обхожу Ричи, бегло коснувшись плеча.
— Не бойся. Оставайся здесь.
— Но я…
— Тогда у тебя минута.
Ни хрена не нравится Ксюшин рассеянный, блуждающих по нам взгляд, да и то, как она едва держится на ногах, вцепившись в подол некогда белого платья. Накидываю одежду на плечи, следом беру на руки. Прогоняю мысль о схожести ситуаций. И нет, не с Машей.
Та наконец очнулась и успела собраться, даже распахнула перед нами дверь, чуть не вылетев в одних колготках.
— Обуйся и Ксюшины захвати. Документы есть?
Девочка на руках говорит что-то про внутренний карман, и надеюсь я правильно разобрал сквозь всё те же новогодние песни соседского приемника.
Хочется остановиться и укутать эту глупышку от снега, валящего стеной, но сейчас важнее немного иное. Добегаю до машины, ставлю её на ноги рядом с дверью. Открываю заднюю дверцу и помогаю забраться в салон.
— Не садись, лежа поедешь.
Вроде слушается. Захлопываю дверь и тут же натыкаюсь на Ричи с её дурацкими сапогами. Маша боится шагнуть с лестницы и идти по моим еще не занесенных снегом следам. Потому приходится терять десяток секунд и повторять номер с катанием на ручках. Та еще недовольно бурчит, но быстро садится на переднее.
Только успеваю закрыть собственную дверь, как сразу сдаю назад и резво разворачиваюсь на дорогу. Машина рычит, начав активно работать дворниками, пытаясь скинуть наваливший снег и открыть мне хоть какую-то видимость.
Бросаю взгляд на Ричи, что чуть ли уже не нырнула к сестре.
— Сядь нормально и пристегнись.
Краем глаза замечаю свет в доме хозяйки лабрадора, торможу тут же и вылетаю из машины, ни слова не говоря.