Встрепенулась, начиная краснеть.
— Я могу укусить.
— Хочешь?
Задержала глубокий вдох и легонько треснула по моим губам, собираясь уже вставать. Ага. Как же… конечно.
Снова удержал.
— Да, Андрей, блин.
Улыбнулся, прижимая в объятиях, начиная требовать упущенное.
— Поцелуй.
Приподняла бровь, явно намереваясь дерзить.
— Ну, или рассказ.. — Протянул. — Лучше поцелуй, конечно.
— Какой еще рассказ?
Пф, мог бы и не заикаться.
— С какой радости так изводишь себя из-за сестры. Аж ко мне поехала вчера.
— Точно. — Прищурилась. — Вообще я собиралась сразу уехать…
Улыбнулся.
— Но что-то пошло не так?
Кивнула.
— И теперь лежишь в моих объятиях…
Пуще прежнего прищурилась.
— Ричи, факт же.
— Как так могло выйти?
— Не переводи тему.
Закатила глаза и тут же что-то придумала.
— Мы там ёлку не расправили…
— И не нарядили.
— Точно. Надо встать.
Вздохнул, снова потянувшись к ней.
— Новый Год без нас не наступит?
— Конечно!
Усмехнулся, почти целуя.
— До него еще двенадцать часов.
И предупреждая новые попытки, приподнялся к ней, чмокнув в щеку и отпустив.
Расправили ярусы, и Маша даже залюбовалась.
— Очень красивая!
— Ты лучше.
Рассмеялась, отвернувшись и передразнив.
— А дальше что? "Эй, твоей маме зять не нужен"?
Кивнул.
— Не нужен?
Обернулась, опустив взгляд в пол.
— Не думаю… Достаем игрушки? — Улыбнулась легонько, сама себя приободрив.
— Ксюша сказала про родителей, Маш. — Сделал шаг вперед, позволив себе её просто приобнять. — Давно?
— Ну, сегодня годовщина. Пять лет.
Так и не поднимает лицо.
— Сегодня?
Кивнула, вырвавшись и сделав вид, что вторая коробка ей жутко интересна.
— Ммм… смотри какие игрушки!
Улыбнулся, пока она осознает и восклицает.
— Ой. В смысле, "Смотрите"!
— Все в порядке, Маш. — Подошел, вытянув огромную упаковку синих крупных шаров. — "Смотри".
Глава 38 — фейерверк над головой
Мария.
Мы украсили эту громадину, создавая друг в друге новогоднее настроение. Как же мало нужно, чтобы ощутить трель колокольчиков с воображаемых саней не менее воображаемого Деда Мороза…
Я так рано перестала в него верить, что даже помню свою реакцию, когда в один из годов увидела в холодильнике Новогодние подарки для меня и Ксюши, что тогда была еще совсем малышкой.
Помню, как она позже уплетала вафельку из той самой упаковки, что, конечно же, нашли утром под небольшой искусственной елью, и светилась от счастья, пытаясь лепетать что-то про Новый Год.
Наверное, тогда я перестала ждать чуда? Тогда почему сейчас вдруг хочется украшать совершенно чужой дом? И мне даже разрешили повесить огромные объемные снежинки на панорамные окна, разложить везде искусственные еловые шишки, раз от разу пытаясь меня при этом обнять. И…
И я не знаю, что думать теперь. Всё не укладывается в голове, я до сих пор не могу привыкнуть к происходящему, но позволяю ему… меня целовать, не чувствуя при этом ничего омерзительного, даже скорее наоборот — каждым его поцелуем нежась.
Помогаю накормить Роки и не пытаюсь при этом сдерживать улыбку. Как же быстро я ему поверила…
Ближе к пяти вечера, на титрах известной Новогодней комедии в дверь неожиданно позвонили, разрушая нашу маленькую совершенно невероятную, необъяснимую идилию.
Андрей поднялся с дивана, сказал не вскакивать за ним с кресла и проследовал к двери, Роки подорвалась за ним, очевидно устав уже спать под ёлкой.
Почему-то именно сейчас рука вернулась к медальону, что будто бы обдал кожу ледяным порывом. Чертовщина какая-то…
Только еще невероятнее оказался голос в прихожей, что набирает децибел за децибелом, подбрасыввя меня первыми узнанными нотками…
Его жена! Бывшая…
— Ты совсем офонарел!? Зачем ты орешь на ребенка?
Спустя секунду появляется Ян, стряхивает с волос растаявшие снежинки, обводит зал взглядом, замерев на миг, рассматривая украшения, следом кивает мне и со всей дури падает на диван.
— Привет. — Говорит, будто ничего не случилось.
— При…вет… — Выдавливаю из себя, пока голоса не утихают.
Пытаюсь вслушаться в рекламу, оградившись от последствий чужой жизни. Но они все ругаются и ругаются.
Наконец мой куратор появляется в дверях. Кивает мне и гордо садится на диван. Следом приходит Андрей, повторив свою последнюю фразу:
— Ты растишь из него тряпку.
Юлия Сергеевна повторяет то же, фальшиво не отрываясь от телевизора.
— Ой, будто ты эталон мужика!
— По крайней мере, я не собирался от тебя сбегать.
Та прыснула, на миг закрыв лицо руками, но позже спокойно произнесла.
— И поэтому сбежал от меня к работе?
Андрей даже не дрогнул.
— Еще десять лет будешь вспоминать? Я думал, тебя попустило.
— Буду! Обязательно буду… — А сейчас, резко смотрит в мои глаза. — Маришечка, пошли чай попьем и посекретничаем, хорошо?
Киваю и иду за ней на кухню. Прохожу мимо А.К., пожав плечами на его застывший на мне взгляд. Но как только кухонная дверь закрывается на замок, жалею о своем решении присоединиться.
— Почему ты мне ничего не сказала? Как ты могла все это утаивать!? — Сглатываю. — Твоя сестра совсем чокнулась? Какие еще дети? Ему девятнадцать! Ой, надо было нанять тогда кого-то другого!
Глава 39 — причина его не понимать
Мария.
Это было похоже на ледяной душ. Только вместо воды или хотя бы крупинок льда на меня вылилось что-то ядовитое, желчное. Я не нашла ответ, пытаясь осознать, почему мне вдруг стало так неприятно и отчего я даже не пытаюсь увернуться.
Это все неправильно. Неверно. Здесь должно быть окно с ошибкой, но и правда…
— Разве мой Ян такое заслужил? — Снова вырывается его мама, совершенно не считаясь с моим состоянием.
И тот впервые вдруг показался мне… отвратительным. В моей голове на миг процесса крик еще нерожденного малыша, но Ян с ним даже не сроднился, будто продолжая сидеть на диване и вальяжно смотреть телевизор. Лишь на миг, но мне этого оказалось достаточно.
Я вдруг шумно выдохнула и наконец произнесла.
— Даже если Вы считаете его ребенком, ему придется повзрослеть, слышите?
Да. Слышит. Более того, мой куратор даже замерла на первом указанном слове, но лишь для того, чтобы под конец фыркнуть и произнести:
— Не думала, что ты тоже окажешься из этих…
— Из каких? — Не удержалась я. — Из тех, кто ломает судьбу вашему сыну?
— Именно! Будто ему мало его папаши. Маша, включи голову, дорогая! Я не хочу ему такую судьбу!
— А что плохого в Андрее?
Та вдруг врезалась в меня взглядом, и чуть шипя произнесла.
— Ты свихнулась!? "Андрее"!? — Шумно выдохнула, чуть подавшись назад и ухватившись за сердце. — Он, что, тебя соблазнил? Или это ты на него повисла? А, точно! На дом позарилась? Черт, как знала, что сестра у тебя такая же!
— Вы с ума сошли? — Повела плечами, не веря услышанному.
Та вдруг перешла на крик.
— Это я с ума сошла? Да вы обе профурсетки, ясно? И делай ты что хочешь с этим, а сына я…
Дверь позади вдруг хлопнула, отлетев куда-то в сторону. На пороге показался Андрей, одарив свою бывшую холодным прищуром.
И я всё же приехала сюда не за этим, я не намерена встревать между разногласиями некогда любивших друг друга людей.
Поднимаю руки в сдающемся жесте, давлю в себе ком и желание закричать на них двоих. Просто вылетаю из комнаты, проигнорировав его взгляд и отбросив со своей кисти его руку.
Первым делом думаю вызвать наконец такси и просто уехать. Потом вспоминаю про Роки, и на душе окончательно вскрывают консервную банку тысяча кошек. Поэтому прохожу мимо всё также сидящего Яна, сажусь возле ёлки и беру щенка на руки. Та едва слышно хрюкнула, слегка потянувшись в моих ладонях. Приподняла голову, взглянула на меня и тут же легла обратно, опять начиная засыпать.