— Да не важно…
— Окей, — сдаюсь, решая не давить, но тот вспыхивает сам, до сих пор сотрясаясь от бьющих по его телу эмоций.
— Что она залетевшая шлюха! А я им рассказал ночью… чтобы отпраздновать. Чтобы они меня поздравили! Я же предложение сделал, пап… а они так… Нет, сначала все типа обрадовались, а сейчас этот… Мы же, блин, друзья!
Повторяю:
— Отличные, сын.
Тот ловит мой взгляд в зеркале заднего вида и холодно выдаёт:
— У тебя и таких нет.
Да и хорошо. Ошибается? У меня есть знакомые, я дружу с Рашевским. Кто ещё? Да много людей…
— Ты на меня сейчас злишься?
Злится на весь мир, похоже. Или на самого себя?
— Ян… помни о весеннем призыве, окей?
Тот вдруг со всей дури пинает кресло впереди. Ричи едва подбрасывает… Я выжимаю тормоз, на три счёта распахивая дверь и выбираясь. Оббегаю ту и вытряхиваю парня из салона.
— Ты с ума сошёл!? — Куртка в моём кулаке сжимается всё крепче и крепче.
Сын пугается, но спустя миг вдруг ржёт, ухмыльнувшись:
— Так ты реально запал на Ричи-тики-тави!? — Оглядывается в сторону её сиденья. — Ричмонд, ну как тебе мой отец? Породнимся?
И что в моей голове сейчас? Какого чёрта я заношу кулак и лишь в последний момент впечатываю его рядом с его щекой, знакомясь с железом рамы. Моя машина такое точно не заслужила…
— Всё сказал!?
— Пап… да успокойся, — пытается примирительно улыбнуться, — я просто на эмоциях… я извинюсь… правда, пап, я извинюсь… честно!
Разжимаю кулак, отчего тот едва ли не падает. Делаю шаг назад, потирая лицо запачканными в его крови ладонями. Я свихнулся… нельзя же так. Отворачиваюсь, выдыхая раз от разу. Так нельзя, Андрей.
Вот только все мои эмоции перекручивает, когда Ян открывает дверцу моей Маши и тихо зовёт меня:
— Пап… пап…
Просто мужчина
В цель.
— Ма-а-аш, Машенька! — Я падаю на одно колено, упираясь в порог машины. Шикаю на Яна, пытавшегося что-то сказать. — Маш, что с тобой?
По щёчкам слёзы катятся, пока сама пытается дышать ровнее, но всё никак не выходит. Зато получается осипший свист в лёгких, будто та успела здесь захлебнуться. Тяну руку, ловя её трясущиеся ладошки и сцепляю их со своей второй. Девушка через фантомную боль вырывает руки и сжимает ладони в кулак. А теперь жмурится, продолжая раз от раза выдыхать.
— Ма-а-аш? Всё хорошо…
Только что хорошего-то, а, Андрей?
— Пап, это из-за меня, да?
Оба хороши. Вытягиваю из машины визжащую Роки и передаю "истинному хозяину", тот делает шаг назад и затыкается лишь на один миг, тут же взрываясь с новой порцией истеричного состояния:
— Пап, я понял! Это из-за аварии… точно… из-за аварии! Ксюша как-то давно уже говорила, что Ричмонд в первые года, ну, после той фигни тачек боялась, как огня…
Чуть оборачиваюсь, прошептав так, чтобы наконец осознал и услышал:
— Помолчи уже.
Снова смотрю на неё, не понимая, что делать. Что вообще? Она будто леденеет, боясь расколоться на частички.
— Эй?
Чуть привстаю, не найдя других вариантов… Обнимаю её сначала за плечи, даю скованному телу чуть наклониться ко мне, следом сцепляя руки за спиной, окутывая так крепко, как только могу.
— Выдохни, пожалуйста, выдохни… — Касаюсь губами лба.
Её слёзки катятся по щекам, капают между нами, она вздрагивает, до сих пор пытаясь дышать… пытаясь, только пытаясь…
— Маш, всё прошло.
Что прошло? Чего я не знаю?
Губы дрожат и ресницы треплются, когда Ричи, содрогаясь в моих руках, открывает глаза. Я… я смотрю в них и задерживаю дыхание, не понимая, что могло такого случиться, чтобы сейчас из-за моей тупости всё вышло вот так. И это моё "Больше не обижу". Не обидел?
Я же мог посмотреть на неё, убедиться, что она не пострадала, а не лететь к сыну, пытаясь доказать ему, какой я сильный и злой мужик. Андрей Константинович, браво, можете откручивать шестерёнки в своей голове, всё равно они не пригодились! Браво-браво!
Только Ричи наконец начинает успокаиваться, концентрируя свой зеленоглазый взгляд. А я что делать не знаю, продолжая её удерживать.
— Маш…
Выдох вместе с моим.
— Ты как?
Шмыгает носом и отводит свои красивые зелёные в сторону руля, но тут же опускает голову, касаясь лбом моего плеча. Руки расслабляются, девушка глубоко вдыхает и выдыхает, шепнув мне:
— Прости…
— За что простить? — Пытаюсь улыбнуться. — Ты же… умница. Всё… нормально.
Разве нормально?
Чувствует мою неуверенность и отстраняется на сиденье, дёргая плечами и расцепляя мои руки.
— Нужно ехать… — Снова боится смотреть.
Ян рядом переступает с ноги на ногу, смотрю то на него, то на любимую, думая, что я могу сейчас сделать. Сую руку в карман, вытягиваю оттуда кошелёк, смотрю на Яна, у которого как раз загораются глаза.
Достаю пятитысячную.
— До завтра с Роки будь на Мира.
Затыкаю его ухмылку ещё одной бумажкой и встаю на ноги, тихонько закрывая Машину дверь.
— Пап, а…
— Ян, такси вызови и доедешь…
Он и рад, наверное. Единственное, что его смущает, это, конечно же, наличие подарочка. Но надеюсь, хоть какая-то ответственность за живое существо, хоть на краткий срок, пойдёт ему на пользу. Если бы у нас с Юлей был дом, быт, если бы я не пропадал, а она не изменила, если бы… если бы… если бы у нас были ёлки на Новый Год, семейные вечера, если бы мы завели кошку, собаку, канареек, хомячков и кого-нибудь, он бы вырос более ответственным? Я почему-то сейчас ни в чём не уверен.
Но Ян всё же достаёт смартфон и уже спустя пару мгновений просит менее крупную наличку:
— Пап, такси будет через три минуты!
Киваю, протягивая пятисотую. Я его избаловал? Обратная сторона хорошего заработка или просто моя безответственность?
Я не знаю.
Делаю шаг к нему, только для того, чтобы пригладить загривок маленького кутешонка.
— Справься с ним, Роки.
Сын ворчит и уверяет, что всё будет нормально… как ему верить? Но кому, если не ему верить?
Обхожу машину, кивая на последние его замечания и заверения в том, что всё будет нормально. Открываю дверцу и сажусь на своё место… Касаюсь замерзшими ладонями руля, только после посмотрев на девушку рядом.
Ричи чуть вздрагивает, отводя взгляд в сторону. Стирает последние слезинки и чуть потирает переносицу, опять шмыгнув.
Под моей рукой заводится авто, под моей правой то трогается с места. Я даже нажимаю на листик руля, включая хоть какую-либо музыку. Этим кем-то оказывается аж Sam Smith, проигрыш которого начинают наигрывать маленькие бубны, нежно переплетаясь с его голосом.
"Cos I'm just a man"*
Потому что я просто мужчина… Действительно.
— Маш, расскажи мне всё, хорошо?
Я не вижу смысла дальше оттягивать и делать вид, что "всё хорошо". Для меня всё решаемо, я не знаю, так ли это для этой девушки, испереживавшейся сейчас.
— Что тебе рассказать, Андрей?
Касаюсь языком нёба, думая. Я могу спросить "что это было" или "почему сейчас ты плакала", но кажется, она разволнуется ещё больше. Наверное, потому иду ва банк, останавливаясь на светофоре и отфильтровывая слова сына.
— В ту аварию, когда, прости, погибли твои родители… ты была в машине?
Иначе как ещё это можно было бы объяснить?
____
* Sam Smith — Stay with Me
Без "если бы"
Ричи.
Я испугалась… очень, забыв, что нахожусь не в том месте, не на той улице, не в том году, не в тот день, не в той машине, не с теми людьми.
Это было жутко… панически, как и тогда. Только родителей от этого не вернуть да и Ксюше не будет снова тринадцать, у жизни не бывает сослагательного, я знаю это очень хорошо. Мне жаль, что я это знаю.
Потому когда Андрей ставит передо мной кружку с чем-то горячим, я смотрю вглубь, будто пытаясь разглядеть дно, но сама думаю-думаю-думаю, не понимая, с чего можно начать.
Он садится напротив, пьёт, кажется, то же самое.