— Каким? — я едва не подпрыгивала от нетерпения.
— Странным. Несколько лет после этого даже поговаривали будто вернулся не шаман, а злой дух, овладевший его телом. Но это так, детские сказки. А в целом, живет себе шаман на болотах, на праздниках темнее тучи, к еде нашей не притрагивается. Чем-то он ведь должен питаться? Жабами с болота только… И когда я Дану родила, он очень настаивал на проведении старого обряда, который никто толком и не помнит. А когда я отказалась, то пытался забрать дочку, но муж как раз вернулся. Странный он, не нравится мне. И ты держись подальше.
Следующий вопрос я задать не успела — с улицы послышались окрики и топот, а в следующее мгновение полог шатра нагло подняли. Внутрь ввалилось четверо орков в кране взбудораженном состоянии, будто вот-вот выдернут из ножен клинки и кинуться всех резать. На себе они тащили носилки, в которых глухо стонал пятый орк. Он был весь перепачкан грязью и рукой зажимал рану в груди, из которой бурными потоками хлестала кровь.
От увиденного мне стало дурно, я едва успела шарахнуться в сторону и зажать рукой рот.
— Что с ним?
Урса действовала уверенно, спокойно и быстро. Одно мгновение — и уже стоит над раненным с множеством склянок и баночек.
— Кете, — командным голосом распорядилась орчиха, — возвращайся домой и поскорее.
А меня и не надо упрашивать — я вылетела стрелой из шатра, едва не сбив по пути мальчишек, которые собрались около входа, вытягивали длинные шеи, стараясь заглянуть внутрь. Орки, что с них взять. Война у них в крови с самого детства.
Я же бежала, не разбирая дороги, деревья смазывались в единое пятно перед глазами.
Я, взращенная в блеске позолоты и изысканности дворца, никогда не видела столь сильно раненных. Думаю, тому бедняге не выжить.
Я бежала так быстро, что даже не успела заметить вышедшего на тропу Трагана и врезалось в него с такой силой, что орк повалился на землю, а сама же полетела на него сверху.
— Ох, — ошалело выдохнул Траган, немного приходя в себя, — госпожа, что вас так напугало?
Ответить не получалось — губы дрожали и вместо связной речи изо рта вырывались непонятные звуки.
— Идем, я провожу вас домой.
Стоило вспомнить лица Исы, Ру и до тошноты опротивевших обитательниц гарема, как стало еще хуже.
— Нет, — смогла тихо произнести я, — не надо туда!
— Но…
— Пожалуйста, Траган! — видя нерешительность юноши, я мертвой хваткой вцепилась в его ладонь и умоляюще заглянула в глаза.
— Тогда, куда вы хотите?
Призадумавшись, я вспомнила о древнем храме орков и о том спокойствии, что окутало меня там.
— Пойдем прогуляемся? Только не в городе, а около леса!
— Домин будет огорчен…
— О, Траган, мы не скажем ему! Просто прогуляемся, я успокоюсь, и мы вернемся. Просто… в гареме так неуютно. Я здесь чужая и своей мне никогда не стать, я не на своем месте. Это так расстраивает.
Кажется, мне удалось задеть какие-то больные раны в душе юного орка — в его глазах появилась решительность и понимание.
— Хорошо, госпожа.
Доехали мы на двухместной повозке, запряженной сциталиусом. Стоило мне указать в сторону поляны около храма, лицо Трагана немного напряглось.
— Он показал вам храм, да?
Вопрос показался мне странным, да и тон орка был подозрителен.
— Какой храм?
— Там находится древний храм предков, от которых орки отказались.
Мне не показалось — Трагана действительно приводил в смятение храм.
— А ты бы не хотел отказываться от духов предков? — я хотела, чтобы вопрос звучал лояльнее, но вышло как-то резко.
Мы как раз подъехали, и я выпрыгнула наружу, с опаской обошла сциталиуса и покосилась в сторону древнего строения. Вновь нестерпимо хотелось туда. Удачная выпала возможность — совладать со мной мог только Дагон, а его тут нет.
Инстинкты самосохранения спали, я была уверена — ни один камень на меня не упадет и вообще никакой опасности храм из себя не представляет.
Траган догнал меня уже около входа.
— Госпожа, храм может обрушиться…
— А ты был внутри? — и вновь мой голос прозвучал намного резче, чем хотелось.
— Нет. Ни разу.
Я кокетливо улыбнулась и единым, резким рывком нырнула под каменный свод.
Внутри пахло солнцем и пылью, травой и чем-то особенным. Все было исписано незнакомыми рунами — и стены, и алтарь. Даже потолок!
Замирая от восторга, я на негнущихся ногах подошла к алтарю, дотронулась кончиками пальцев изъеденного временем камня.