Когда наконец-то пришел Траган, я уже довела себя дурными мыслями чуть ли не до истерики.
— Госпожа, — протянул он мне руку. — я буду сопровождать вас к ритуальному костру.
— Где Дагон? — это было единственное, что меня волновало.
— Домин присоединится к нам позже.
— Он в порядке? — хоть и старалась сдержаться, но голос дрогнул.
— Более чем.
Выдохнув, приняла ладонь Трагана.
Пока шли до костра, я несколько раз чуть не упала — ноги дрожали. Страх лишь немного отступил, но не исчез полностью.
Огромный ритуальный костер не представлял для меня интереса, а вот смутно знакомый каменный, серый алтарь вызвал плохие предчувствия.
Орки уже собрались около костра, тихо обсуждали между собой столь яростные бои и, конечно же, Дагона. В толпе я слышала и осуждающие слова, и даже восторженные. Для орков ярость — нечто святое. Воины, что с них взять.
Каменным изваянием, я замерла в небольшом отдалении от толпы и обхватила себя руками, стараясь преодолеть нервную дрожь. Траган внимательно наблюдал за мной, после чего ободряюще улыбнулся.
— Госпожа, не волнуйтесь так. Все хорошо.
Успокоить меня не удалось.
— Что будет дальше? — тихо спросила я.
— А дальше, — на мои плечи легли горячие ладони и рывком прижали меня к телу орка, — танцы и веселье.
Ойкнув, я обернулась и жадно уставилась на Дагона, подмечая и подбитую скулу, и разбитый, еще немного кровоточащий нос, и порванную губу. Всхлипнув, порывисто обняла его.
— Что такое, пташка? Испугалась?
— Да.
— Привыкай. Такое происходит каждый год.
— И ты каждый год будешь драться?
— А, так ты за меня испугалась? — в желтых глазах плескались ярость и веселье. Жуткое сочетание.
— А за кого еще? — искренне возмутилась я, стараясь игнорировать плохие предчувствия.
Орк хрипло рассмеялся, а потом крепко прижал меня к себе, уткнулся носом в макушку, шумно вдохнул запах моих волос.
Я замерла, наслаждаясь моментом. От нежности к этому варвару пелена слез застилала глаза. Мой! Приподнявшись на носочках, порывисто чмокнула в губы, но орк схватил меня за лицо и надавил, заставляя приоткрыть рот. Вкус его крови во рту немного отрезвил. Все-таки, после варева Риталека он пребывает в крайне неконтролируемом состоянии.
— Дагон, — прошептала я, вырываясь, — у тебя кровь!
— Противно?
— Нет! Ты еще больше так повредишь рану.
Он лишь захохотал безумным, страшным смехом.
К счастью, в этот момент к костру вышел Риталек.
— Как вы знаете, — разнесся его голос над всеми, — сегодня в испытаниях две женщины доказали свое право на независимость и свободу. Им осталось лишь назвать имена своих избранных.
К шаману вышла одна из сражавшихся — кровь и грязь с нее уже успели отмыть, а тело облачить в просторную, белоснежную тунику.
— Арна, — вещал тем временем Риталек. — Готова ли ты назвать имя избранного?
— Да, — немного смущаясь ответила она ему. — Домин Грах.
Из толпы последовали одобряющие выкрики.
— Что это значит? — взглянула я на Дагона.
— Ничего особенного, — спокойно ответил он, — уже скоро отправимся домой, моя пташка.
Поцеловал меня в уголок рта и медленным шагом двинулся к костру. Я рассеянно смотрела вслед, ощущая — сейчас случится что-то плохое.
Рядом зазвучала диковатая, немного жуткая мелодия. Орки вторили ей хлопками.
Дагон подошел к девушке, что-то сказал и слегка улыбнулся, она же ответила ему широкой, искренней улыбкой. Подхватив ее на руки, орк бережно уложил девицу на алтарь. Орки ликовали. Дагон бросил задумчивый взгляд на Арну и зачем-то отвернул ее лицо в сторону, она же напоминала безвольную марионетку или послушного питомца, который покорен волей своего хозяина.
Дагон, мой орк, тот, кого я готова была любить и остаться здесь навсегда, чтобы быть рядом, рывком приподнял холщовую тунику Арны и я заметила, что никакой больше одежду на ней нет. Даже со своего места я могла лицезреть все! Он распустил завязки на своих штанах, вклинился меж широко разведенных ног девушки и…
— Боже, — всхлипнула я, закрывая глаза руками лишь не видеть этого ужаса.
Сзади мою талию обвили тонкие руки, а в уши полился ядовитый голос Исы:
— Не нравится? А как же ты собиралась делить с ним ложе каждую ночь?
— Уйди, — пискнула я.
Уходить она и не собиралась, силой оторвала мои руки от лица, заставляя видеть все. Крепко прижалась ко мне сзади.
— Знаешь ли ты, почему это происходит? — продолжала она. — Эти девушки стали свободными. Теперь они смогут воевать вместе с мужчинами, участвовать в набегах. В случае поражения их не ждет быстрая и легкая смерть. Враг будет долго измываться над ними, их будут пытать и насиловать. А никто, кроме достойного орка, не должен получить девственность воительницы. Поэтому, так будет всегда. Тебе придется всегда смотреть на такое, если выберут его. Ты сможешь?