Я наконец выдохнула и немного расслабилась.
— А куда мы теперь едем? — лишь сейчас пришел мне в голову этот вопрос.
— К моему проверенному другу, — раздался в темноте голос Дагона.
— К Фулю? — чуть сбоку поинтересовался Траган. — Ты уверен, что он столь надежен?
— Да. Фуль уж точно.
Повозка остановилась, а через мгновение мы услышали голос Зельде:
— Вылезайте, рядом никого.
Орки не заставили себя ждать, повыпрыгивали как лесные козы.
Стоило мне высунуть нос, как я имела наслаждение лицезреть уже привычные здания, вымощенные камнем.
Мы как раз находились с задней стороны неизвестного мне дома и Дагон решительно толкнул дверь для слуг, вошел. Остальные поспешили за ним следом.
В полутемном коридоре, освещенным лишь парой свечей, нам никто не повстречался на пути. Дагон решительно направлялся сквозь зигзагообразные коридоры и смежные комнаты, пока мы не вошли внутрь ярко освещенной ювелирной мастерской. Спиной к нам, за крепким деревянным столом, сидел, немного сгорбившись, орк тридцати лет. Он задумчиво крутил в ладонях лупу и, кажется, рубин, размером с птичье яйцо. Выглядел он столь вовлеченным в сие занятие, что совершенно не услышал нашего появления.
— Хоть бы стул со спинкой взял, — подал голос мой орк. — Совсем уже на горбуна похож стал.
Реакция ювелира была молниеносной — он рывком соскочил на ноги, перевернув при этом стул. Правда, грозный вид быстро сменился недоумевающим, а вскоре и радостным.
— Дагон! — воскликнул мужчина. — Живой!
Мой супруг в ответ криво ухмыльнулся, раскинул руки, демонстрируя себя, красивого.
— Живой. Вопреки стараниям нашего глубоко уважаемого вождя.
Уже через четверть часа мы, расположившись прямо на кухне, с аппетитом уплетали мясное рагу под мрачный рассказ Дагона. Его друг, ювелир Фуль, внимательно слушал и местами одобрительно кивал.
— Теперь ты хочешь бросить вызов? — задал он вопрос, стоило Дагону завершить свое повествование.
— Да. Но это еще не все. У меня есть некие подозрения… По поводу нелепых гибелей детей в Джахаре.
Я подавилась едой и встретилась взглядом со столь же шокированным Траганом. Видимо, Дагон никогда не озвучивал свои предположения.
— Неужели ты думаешь…
Фуль не договорил, казалось, что произнеси он эти страшные слова и небо упадет на голову.
— Эти подозрения преследовали еще моего отца. Началось все после гибели Шаны. Он нырял в ту реку до глубокой ночи, а его воины прочесывали всю местность, но ничего не нашли. Зато на следующий день обнаружили тело на противоположном берегу. Будто ее просто подкинули. Я тогда не придал значение сомнениям отца, посчитав, что от горя у него просто помутился рассудок. Зато вспомнил об этом год назад, когда ко мне пришла Урса и пожаловалась на Риталека. Он едва ли не силой пытался утащить Дану для какого-то ритуала. Якобы для укрепления здоровья. С Даной не вышло, а вот спустя несколько дней пропал второй сын пастуха, после чего его тело обнаружили в горном ущелье. Мальчишка сорвался. Я начал раздумывать об этом, собирать информацию в трактатах тех времен, когда детей приносили в жертву. Перед тем, как Гро-Домин отправил меня к троллям, я наткнулся на интересный чертеж-график, где указывалось как правильно вычислить фазу луны для благоприятного времени жертвоприношения.
— И график совпал со смертями, да? — мрачно влез в разговор Траган.
Я мысленно порадовалась, что Зельде пожелала отдыхать, отказалась от ужина и не слышала этого всего. Иначе старая боль вновь бы всколыхнула ее раны.
Фуль, хранивший до этого молчание и внимательно выслушивающий Дагона, подал голос.
— Даже если это действительно так, откуда ты можешь знать, что в этом замешан Гро-Домин? Какой ему в этом интерес? Я могу поверить в то, что Риталек отбитый почитатель духов природы, но при чем здесь вождь?
— О, — ухмыльнулся мой орк, — я думаю, что здесь не только Гро-Домин участвует. Подозреваю, что в этом замешано гораздо больше орков. А в том, что вождь знает — так я тогда немного помял бока шаману, за что был весьма сурово наказан. Когда же я попытался выдвинуть свои предположения, вождь поднял меня на смех, но выглядел при этом напряженным, нервным.
Повисла тяжелая тишина, мы все обменивались встревоженными взглядами.
— Я готов помочь тебе, — наконец произнес Фуль, — всем, что в моих силах.
— Будет достаточно того, что ты временно приютишь моего брата, мачеху и жену. Я бы хотел, чтобы никто не узнал о них. Сам я намерен отправиться в гости к Риталеку.