Он уже дёргает на себя заднюю пассажирскую дверь. Краем глаза замечаю, как в глубине салона довольно скалится Реутов. Паникой ошпаривает ещё сильнее. Дёргаюсь в сторону, но Жаров берёт меня в стальное кольцо руками и пытается засунуть в машину.
- Молодые люди, вам не надоело развлекаться? - спокойный и какой-то совершенно ледяной голос нашего философа пробирает до спинного мозга.
Деревенею, уставившись широко распахнутыми глазами на Андрея, который лишь недовольно кривится, но по виду совершенно не смущён.
- Бля, опять ты...Платон хуев, - беззвучно артикулирует, медленно поворачиваясь к Савицкому.
- Надоело, вот уезжаем с подругой моей, - криво и нагло улыбается Андрей, прямо смотря на Эдуарда Альбертовича.
- Что-то мне подсказывает, что подружка ваша, Жаров, с вами ехать не хочет, - чеканит философ.
- Вы ошибаетесь.
- А давайте лучше спросим у неё...Конева, давайте я вас подвезу. Меня ваша мама просила.
- Д-да, к -конечно, - бормочу в полуобморочном состоянии.
Слабо повожу плечами, но Андрей всё равно отпускает, лишь нагибается ко мне и шепчет на самое ухо.
- Каждый твой побег - плюс ещё один разочек со мной, Кобылкина. Или не только со мной. Уже два... - и отпускает, демонстративно, отступая на шаг.
От его слов начинает колотить так, что не помню, как иду вслед за Савицким к его машине, не помню как забираюсь в салон и называю адрес. Половину дороги тоже не помню - просто не могу прийти в себя.
- Что, пристаёт? - спрашивает коротко Эдуард Альбертович уже у самого моего дома.
- Д-да, - отворачиваюсь к окну, зажимая ладони между напряжёнными коленками.
- Почему сразу не сказала?
- А что вы сделаете? Ничего...
- Сделаю, Конева. Не переживай, больше не будет. Ну и если что - сразу идёшь ко мне.
***
Это глупо, но входную дверь за собой я закрыла на все три замка, с трудом сдвинув с места даже давно проржавевшую щеколду, которой мы никогда с матерью не пользовались.
Сползла на пол и долго сидела так, уткнув горящее лицо в колени. Слёз не было - наоборот глаза словно пересохли и резали песком. Лёгкие болезненно качали царапающий воздух.
Сможет Савицкий приструнить Жарова?
Вряд ли Эдуардович Альбертович знает, кто такой Андрей и на что способен его отец. По городу ходили разные слухи... И сейчас, когда я примеряла их на себя, волной накатывала безысходная слабость, и душил отчаянный порыв найти в соцсетях Жарова и самой написать ему. Написать, что я на всё согласна, только давай это будет один раз и никакие твои друзья рядом не ошиваются ...
Смешно!
Разве я в том положении, чтобы ставить условия?!
А потом сдавливающая горло паника отпускала, и перед глазами вставало мужественное, спокойное лицо нашего философа. И в эту секунду я отчаянно верила ему. И благодарность щекочущим теплом разливалась по телу. И ещё что-то такое восхищенное, сладкое, тягучее, отдающее в самый низ живота, от чего рдели щёки.
Ухватившись за это чувство,решила его не отпускать. Ведь верить в лучшее гораздо приятней...Заменила усилием воли мучащие воспоминания о Жарове на волнующие кадры с Савицким, и только тогда нашла в себе силы встать с пола в нашей маленькой прихожей и поплестись в ванную. Мылась на автомате, думая всякую ерунду...А у Эдуарда Альбертовича ведь синие глаза. Такой глубокий тусклый тёмный цвет. Никогда таких не видела. И волосы, доходящие до плеч, мило завиваются на концах. Широкие плечи, чёткая линия подбородка...Он мог бы сниматься для мужских журналов, рекламируя часы или автомобили. Интересный выбор профессии - преподаватель...Ещё и по философии...Наш прошлый философ шепелявил, хромал и носил толстые, в два пальца очки...
Просушив волосы полотенцем, натянула домашнее платье и пошлёпала на кухню. Щёлкнула кнопкой чайника, нашла готовую порционную лазанью в морозилке.
Хм, а он есть в социальных сетях?
Не глядя закинув полуфабрикат в микроволновку, полезла в телефон в поисках следов философа. Повезло сразу! Оказалось, Савицкий был очень активен в интернете, хоть и по большей части с точки зрения профессиональной деятельности. Лекции на ютубе по философии и психологии, страница в другой сети, на которой было написано, что его специализация - индивидуальная и семейная психология. Консультации от пяти тысяч рублей...Открыта запись на курс «Как не стать жертвой и распознать социопата»...
Микроволновка давно отпиликила, а я всё листала материалы с Савицким, испытывая странный трепет и грызя ногти.
Звонок в дверь как набат. Подскочила с табуретки, выронив телефон. Чёрт, мама наверно открыть не может из-за щеколды. Так и оставив мобильник на кухне, побежала открывать.
- Привет, - сразу потеснилась вглубь прихожей, так как сначала в дом ввалились два огромных пакета продуктов с логотипом ближайшего супермаркета, и только потом, пыхтя, заползла раскрасневшаяся взмыленная мать, - Ты пробовала хоть раз покупать меньше десяти килограмм? - не удержавшись, я закатила глаза, - Нравится страдать?!
- И тебе привет, дочка, - мама тяжело опустилась на пуф, переводя сбившееся дыхание, - Пробовала бы, если бы ты тоже в магазин ходила и что-то покупала, - и мне достался её коронный осуждающий взгляд, от которого привычно ядовитым протестом свело внутренности.
Поджала губы и молча пошла обратно на кухню, не желая связываться. Достала! Ей вот точно на курсы по жертву надо. Так вечно выставлять себя самой обездоленной, а всех вокруг виноватыми - это надо уметь.
Достала остывшую уже лазанью из микроволновки и, поджав под себя ноги, начала лениво ковырять её вилкой, так и утопив взгляд в телефон, лежащий на столе.
- А помочь разобрать не надо? - мать протиснулась с пакетами на нашу микроскопическую кухню, принося с собой ауру насупленной обездоленности.
Лазанья встала поперек горла. Назло проглотила и, вместо ответа, включила ролик Савицкого на ютубе, не поднимая на маму глаз. Низкий бархатный голос философа полился из динамиков, разбивая давящую тишину.
Мать, скорбно поджав губы, принялась закидывать продукты в холодильник, но вдруг замерла, прислушиваясь, и медленно подошла ко мне. Заглянула через плечо.
- М, что смотришь? - и голос такой странно взволнованный.
Почему-то стало ещё неприятней. Выключила плейер, пододвинув к себе телефон.
- Новый препод...Сказал - ознакомиться...
- Ясно, - мама, помедлив, отвернулась и снова принялась за разбор покупок., - И как он тебе? - поинтересовалась слишком ровным натянутым голосом через минуту.
- А тебе? - обернулась на неё.
- Что? - у матери из рук выпали апельсины, краска вспыхнула на щеках, - Ой, неловкая я...- опустила голову и заговорила, покусывая губы, - Мне он показался интересным....кхм...человеком. Вежливый...Умеет держать себя...
И такая рассеянная мечтательность засквозила в её голосе, что захотелось выплюнуть всю съеденную лазанью. В последний раз она так про дядю Толика с автосервиса говорила, а потом он нам чуть квартиру не спалил, закурив в её кровати...
- Уже профессор, хотя достаточно молодой, - продолжала тем временем мать.
- Да, молодой, - я резко встала с табурета, забирая со стола телефон, - И правда слишком хорош для тебя, мам. Я бы на твоём месте не обольщалась, чтобы потом опять тут нам всё в соплях не утопить.
Её ответный взгляд был страшным, и на мгновение мне стало невыносимо стыдно, но...Уже через секунду она прошипела своим фирменным ядовито - обиженным тоном, которым пару лет назад сообщила, что я испортила ей всю жизнь.
- Убери за собой, Лера. Сколько можно обслуживать тебя?!
Я молча швырнула недоеденную лазанью в мусорку, сполоснула вилку под материным давящим взглядом и, хлопнув дверью, ушла в свою комнату.
5. Люда
Дрянь. Вот дрянь всё-таки! Обязательно нужно вывести меня из себя, да?! Эгоистка. Да любая другая мать на моём месте давно выпорола бы и дело с концом, а я как дура - переходный возраст, становление характера, нужно понять и простить...
Размазала по щекам злые слёзы, соскребая губкой с тарелки остатки чёртовой лазаньи. Сделала воду погорячее, мечтая побыстрее покончить с мытьём посуды...
Нужно понять и простить, но не тогда, когда собственная дочь ведёт себя так, словно деньги берутся из воздуха, и ты не пашешь на полторы ставки ради того, чтобы лишний раз подкинуть ей карманных денег. Не когда она без зазрения совести швыряет в мусорку продукты, на которые заработала я! Купи, принеси, приготовь, помой посуду, а тебе в ответ вместо спасибо вот это вот - ты уже старая, да? Эдуард Альбертович, вообще-то, старше меня на семь лет!