Выбрать главу

-Приехали. – кричал кто-то снаружи.

Дверца открылась и нам с Денисой помогли выйти.

-Апачо! Заткни рот. – Адмент снес  ударом мужчину в сером сюртуке.

-Боже. – вскрикнула я и сжала свой изумруд в кулак.

Как говорила тетя Сара:

-Мир вовсе не сумасшедший, лишь люди существующие в нем.

Почему – то мне на ум пришли именно эти ее слова. Наверное, я все же что-то пропустила, так как считаю, что если и махать кулаками, то по достойной причине, не хочу разочароваться в нем. С чего бы это?

Мужчина поднялся на ноги и рукой коснулся челюсти.

-Ай! – он гневно уставился на внешне спокойного Адмента. – Ты с ума сошел? Из  - за какой – то девки… - тут его взгляд упал на Денису и меня,  он быстро взял себя под контроль.

-Девушки. – подошел он к нам, точнее ко мне. – А вот и вы.

У него длинные пальцы, это первое, что я заметила, узкие глаза и прямой нос. Он поднял с земли шляпу-цилиндр, отряхнул и одел на черные как воронье крыло длинные волосы.

-Я не из этих мест как вы, наверное, заметили. – начал говорить он не давая мне слова. – Живу я на юге, жил вернее и…

-Извините. – все же перебила его. – Кто вы? – но по этикету Адмент должен был представить его, а он не имел права говорить со мной.

-Ох, простите. – он поклонился мне, зачем только?- Меня зовут Апало Чо, Вы можете называть меня Апачо.

-Апачо. – с улыбкой повторила я.

-Все хватит! – влез в наш разговор злой Адмент.

В столице большинство разговаривают даже без «леди», «господин» и так дальше. Многие имеют наглость говорить на «ты».

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

-Нам нужно идти, нас должно быть заждались. – тихо, но так, что ее услышали, сказала Дениса Бролжд наблюдая за Апало Чо.

-Разумеется. – все еще улыбаясь сказал он, переводя взгляд с нас поочередно. – Пройдемте.

Рядом было пусто, не души, лишь мы четверо. Эта пустота вымораживает до костей. Мы поднимаемся по лестнице ступенькой за ступенькой, мрамор отдает гулким стуком, мое сердечко ускоряет ритм, я чувствую, как страх пропитывает все мое существо.

Деревянные массивные двери отворяются сами собой, мы входим в огромное белое помещение.

-Это она? – спрашивает властный голос, мы синхронно поворачиваемся и видим мужчину в белом костюме, который спускается с лестницы.

-Да. – шепчет женский голос, и в воздухе проявляется силуэт.

Она оказывается прямо передо мной, я вскрикиваю от неожиданности, меня пронизывает понимание.

-Это вы! – говорю я срывающимся голосом. – Это вы.

- Маленькая девочка помнит меня. – шепчет она, ее волосы закрывают пол-лица.

-Нарина. Нарина. – некто встряхнул меня за плечи. – Что с Вами?

Я словно очнулась от сна, по другую сторону от меня было зеркало, в нем я увидела ужасное. Мои глаза налитые кровью, бледное лицо, дрожащие руки. Увидела, как кровь вытекает из глаз в виде слез, как мое тело обмякло и вот я уже на руках у Адмента.

Мужчина в белом смотрит на мое лицо, у него большие голубые глаза, седые волосы, бесцветное лицо, больше тридцати, а может и двадцати пяти ему нельзя дать. Он хрупкого телосложения, но в нем ощущается сила. Такая, что непобедима, невозможно. Эта сила – его бремя.

Я все вижу, но без сознания, по моим венам течет энергия – чистая и невероятная. Мужчина коснулся моей руки, и мое тело забилось в судорогах, больше я не чего не видела, но чувствовала боль, всепоглощающую боль.

Крик. Я слышала свой крик, чувствовала свою боль, а потом темнота тихая и пустая. Проблеск. Свет среди темноты, я иду на него.

Высокая стройная женщина в тусклом синем платье укладывает дочку спать. Маленькая девочка лет пяти держит руку матери и засыпает под ее тихий голос. На столе потрескивает лампа, женщина высвобождает свою ладонь, целует дочку в щеку и закрывает за собой дверь.

В другой комнате ее ждет мужчина.

- Она должна поехать со мной.

-Нет, она еще ребенок. – тихо с отчаянием просит она. – Не надо. У меня нет никого, только она.

-Прости, Миранда. -  с искренним сожалением произнес он.

Глава 5

 -Прости, Нарина.- с искренним сожалением произнес мужчина в белом. – Я не подумал.

Седые волосы спадали ему на лицо, а его бледные глаза смотрели на меня. Он сидел передо мной на корточках и, кажется, искренне переживал. Когда мне стало лучше, он представился: