— Очень красиво, — выдыхаю, стараясь не потеряться от столь изучающего взгляда. — Что это за место?
Морган отвечает не сразу, с задержкой.
— Это место принадлежит нашей стаи, — отвечает он, садясь на лавочку, немного усыпанную снегом. Если бы в беседке не было крыши, то здесь бы всё замело так же, как и неподалёку. Альфа тянет меня за руку к себе, усаживая на колени. — Если оборотень приводит сюда свою пару, она многое для него значит. Мы познакомились не при тех обстоятельствах, многое упустили, и я хочу восполнить это. Чтобы ты начала доверять мне, как это делаю я тебе.
— Я понимаю, — говорю, отводя взгляд в сторону. Воспоминания о первой встрече и всех последующих проносятся в голове, складываясь в полную картину. И правда, наше знакомство не задалось, от слова совсем. — Давай для начала ты расскажешь о себе?
Я не знала о Марке ничего. Чем занимается, что любит, где его семья и всё остальное. От Ирис многого не знали. Только самую малость, что альфа хотел сильное потомство, которое дать я ему не могла. Это ещё больше выбивало меня из колеи, заставляя думать о своей ущербности. Да если бы волчица постоянно находилась со мной, всех этих проблем и не было бы.
— Раньше мне не нравились блондинки, — шуточно начал он, издавая издевательский смешок. — Но теперь это мой любимый цвет волос.
— Эй, — спрятавшись в его куртке, постаралась скрыть горящие от смущения щёки. — Не то. Расскажи о семье, чем занимаешься, какую еду любишь, есть ли у тебя хобби?
— Ох, ну и запросы у тебя, — его рука сильнее прижимает к себе, согревая свои теплом. Я уже не тряслась от холода, греясь о тело альфы. — Всё до невозможности обычно. Отца убила конфликтующая с нами стая. Жизнь матери угасла почти сразу же из — за истинности, родных братьев и сестёр нет. Только двоюродный брат Артур, с которым ты успела познакомиться. Его родители также погибли при том же инциденте с родителями. Он был и остаётся для меня самым дорогим человеком, даже несмотря на то, что моя стая — это моя семья.
Марк рассказывал о родителях без горечи в голосе. Никакой печали, только равнодушие.
— Ты так спокойно говоришь о смерти своих родителей, — подмечаю, надеясь, чтобы мужчина не посчитал мою фразу осуждающей.
— Они умерли, когда я был ребёнком. Они не особо уделяли мне внимания, поэтому большой любви к ним не испытывал, — поясняет он и внутри просыпается жалость. Не позволю своему ребёнку жить так.
— Ты отомстил за них?
— Да. Но сделал это не из — за большой любви. Чисто как обязанность наследника, — во время разговора моя рука сама ложится на грудь альфы, в районе сердца. Оно бьётся так медленно и спокойно, что, кажется, будто не он сейчас говорит о своём трагическом прошлом. Не представляю, как это пережила бы я, если вдруг испытала то же самое. — Для меня мои родители это как давно забытая прочитанная страница в длинной книге. Перевёрнутая, оставшаяся в самом начале. Мне важны те листы, которые идут сейчас, и те, которые будут дальше.
— Звучит красиво, — бубню куда — то в грудь и забираюсь замёрзшими руками под футболку мужчины, пытаясь согреть их о его тело. — Что насчёт работы?
Решила перевести тему, чтобы больше не затрагивать прошлое. Хоть оно было и неболезненным, не хотела, чтобы Морган оглядывался назад.
— У меня свои охранные агентства по всей стране. И я уверен, ты не удивишься, если я скажу, что в моём агентстве работают только оборотни.
— Хах, и правда, не удивлена, — отвечаю, и с большим интересом спрашиваю дальше. Хотела узнать ещё информации об оборотне. Даже хватит самой мелочи. — Что ещё?
— Если вспомнить твои вопросы, то я люблю поесть. Поэтому тебе придётся очень много готовить. Если мне не нравится человек, даже не притронусь к его еде. Твою я буду хотеть каждые десять минут, — чувствую, как он опускает голову и смотрит на моё пунцовое лицо. Стыдно. Готовлю я неважно, поэтому, как только приедем домой, приступлю к учёбе. Ещё лучше, если запишусь на курсы. — И тебя тоже. Секс, наверное, я люблю больше, чем еду, поэтому тебе несдобровать, когда мой волк полностью восстановится.
— Я заметила, — мычу недовольно, вспоминая все два дня, за которые устала так, как никогда в жизни. — Ты вон чего нежный такой, просто у тебя волк приболел, да?
— Нет, — уверенно выдаёт он и отстраняет меня от своей груди. Специально не смотрю ему в глаза, потому что боюсь. Боюсь своих чувств, которые никогда раньше не чувствовала, и боялась, что не почувствую. — Такой нежный я пока только с тобой. Но только пока, Пелуна.
Я тут уже готова была растрогаться, а он вот так вот взял и всё испортил.