— Ты трахалась с кем-то за моей спиной! — пробасил он на выдохе. — Выдала нагулянный плод за моего ребенка!
По гостиной тут же поползли шепотки гостей:
— Невероятно!
— Бедный Тигран…
Аня мазнула взглядом по приглашенным.
— Тигран… давай не при друзьях… — только и смогла ответить, готовая провалиться сквозь землю.
Ее слова утонули в его резком возгласе:
— Пусть тебе при всех будет стыдно!
Она поняла: это показательная порка. Тигран все продумал и заранее подстроил. Хотел еще сильнее наказать… Но гаже всего ей было вовсе не оттого, что ее унижение стало прилюдным. Намного хуже то, что в глазах мужа она опустилась так низко, что даже плинтуса не видно.
— Пошла вон из моего дома! — заорал Тигран. — Бери эту… — Он даже не произнес имени дочери, просто ткнул пальцем в сторону детской. — И вон отсюда обе!
Глава 2. Пошла вон из моей жизни
— Я хочу, чтобы ни малейшей частицы тебя в моем доме не осталось! — продолжал орать Тигран, не помня себя от злости.
Стоял и еле сдерживался, чтобы не влепить этой сучке оплеуху. Такую, чтобы губы в кровь. Но в доме еще и Лейла, об этом нельзя забывать… Подумать только, чужая кровь носит имя его матери!
— Мы пойдем… — Гости гуськом заторопились к выходу.
Вскоре послышалось хлопанье входной двери.
Тиграна в тот момент мало волновало, что о нем подумают. Специально сказал при всех — лишь бы этой твари было больнее. Хотел, чтобы она с максимальной долей вероятности умылась слезами, сгорела со стыда, пока он мучился от жгучей, всепоглощающей ревности. Он в каком-то смысле тоже горел — во рту плотно осел вкус гари, как будто сожрал подгоревший на костре хлеб или сожженную до углей картошку.
Через полминуты остался с женой один на один.
— Ты плохо слышишь? — рявкнул он. — Может, тебе уши прочистить? Пошла вон, я сказал!
Аня не двигалась с места.
Просто стояла и смотрела на него своими бездонными голубыми глазами, сложив вместе ладони в молельном жесте.
— Тигран, пожалуйста, выслушай! Не руби с плеча, не выгоняй нас…
Он почувствовал: еще чуть-чуть, и у него мозг вскипит от переизбытка злости в организме.
— Что, покаяться решила? — спросил с издевкой. — А оно мне на хрен не надо! У тебя на признания было четыре года. Держала язык за зубами столько времени, вот и сейчас придержи. Ноги в руки и вон!
— Тигран, пожалуйста… — продолжала твердить она.
— Ты еще слезу пусти, чтобы меня разжалобить. — Он упер руки в боки.
— Не поступай так с нами… — запричитала пока еще жена.
И, как по заказу, глаза ее заблестели, а на ресницах задрожали прозрачные капли.
— Издеваешься?! — взревел он. — Думаешь, поведусь на цирк, пожалею тебя? За что мне тебя жалеть?
Он ожидал от нее чего угодно, только не того, что она станет молить его не поступать так с ней. Хоть капля совести у этой сучки есть или нет?
Сам не понял, как сделал это — просто махнул рукой, и жену смело в сторону.
Она повалилась на пол как тряпичная кукла, прижала ладонь к левой щеке. Не сказать чтобы сильно стукнул, но ей хватило.
Разница в весе у них, конечно, колоссальная — в нем почти сто килограммов при росте метр девяносто. Здоровый вес, мышцы. А Анна… При ее метре шестидесяти почти вдвое легче.
Тигран много дрался в этой жизни. С двоюродными братьями, с одноклассниками, друзьями, в военном училище, в спортзале на спаррингах, по долгу службы со злоумышленниками. Но жену не бил. Никогда и ни за что, ни единого раза до сегодняшнего дня. Женщина же. Слабая, любимая… была.
В какой-то момент Тигран даже потянулся к ней, чтобы поднять. Стало жаль плачущую на полу девушку, еще недавно так им обожаемую. Пусть уже успела родить, но ей всего двадцать два — по сути девчонка, кроме того, выглядела младше своих лет. Он быстро себя одернул: эта тварь жалости недостойна.
Надо же, думал, если хорошенько ее стукнет, станет хоть на грамм легче. Не стало. Наоборот, затошнило теперь уже не только от нее, но и от себя тоже.
Анне нужно исчезнуть, иначе он за себя не ручается.
— Если не хочешь, чтобы я тебя прибил, пошла вон из моего дома, — процедил он строго.
В этот самый момент в комнату вбежала Лейла.
— Папа, папа, ты злисся? Посему? — Малышка развела руками, а ее белые кудряшки подпрыгнули на плечах.
У Тиграна внутри все будто судорогой свело. Застыл, не зная, что сказать или сделать.
Но Аня знала. Еще секунду назад беспомощно лежавшая на полу, она подскочила, бросилась дочери наперерез. Залепетала с нотами истерики в голосе: