— Лев… а что дальше? — спрашивает Аня, лёжа после страстной ночи у меня на груди.
Мы лежим в комнате Анны и болтаем, потому что хоть мы и устали, не хотим спать. Сейчас мы близки как никогда. И нам хочется болтать, общаться и наслаждаться друг другом.
— В каком смысле? — недоумеваю.
— Ну… после такого я не смогу работать твоей помощницей, — поднимает на меня испуганный взгляд.
— Да, ты права! — подтверждаю её сомнения. В её глазах начинают поблёскивать слёзки. — Эй, ты чего? — подношу пальцы к её лицу, погладив по щеке. — После того проекта, что мы придумали, я собираюсь тебя повысить!
— Повысить? — спрашивает удивлённо.
— Да, до моего зама. У тебя будет отдельный кабинет и…
Она больно щипает меня за бок, нахмурив брови и одарив меня злым взглядом.
— Избавиться от меня решил? — шипит моя чертовка. — Подальше меня? Да?
— Нет!
— Тогда я и дальше хочу быть твоей помощницей, — высоко вздёрнув носик, требует девушка, которой я не могу отказать.
— Хорошо, — соглашаюсь. — Только мне теперь сложно будет работать, когда рядом будет мелькать любимая мордашка.
Улыбнувшись, Анна тянется, чтобы поцеловать меня. Подарив мне быстрый поцелуй, подносит коготок к моему лицу, медленно им проведя вдоль щёки, как делала всегда Белль.
Чёрт! Не хватало сейчас о Белле вспоминать.
Вновь потянувшись к моим губам, останавливается в нескольких миллиметрах, накаляя обстановку, а затем резко откидывается на подушку, заявив, что она спать, но я даже и не думаю давать ей тратить время на это действие.
Хочу её рядом с собой двадцать четыре на семь.
Точно! Будет в моём кабинете! А то захочет ещё себе помощника!
Нет! Моя, и точка!
Глава 44
Анна
Утром, точнее, днём, проснулась, понимая, что в спальне я одна. Потянувшись и вспомнив, чем мы вчера со Львом занимались, улыбнулась воспоминаниям и ломоте в теле. Приятная боль между ног подтверждала, что это был не сон и я правда сошла с ума от любви к этому человеку. Повалявшись немного в кровати, решила всё же встать и найти своих мальчиков.
Под диваном обнаруживаю верхнюю часть нижнего белья, а вот вторую так и не нахожу, хотя ищу её довольно долго. Решаю позже ещё раз начать поиски, а то неудобно будет: если их случайно найдёт Алекс… то мои щёчки навечно окрасятся в красный, а в копилке моего друга будет ещё одна постыдная история, которой он будет меня мучить.
Надев чистое бельё и свободный сарафан, выхожу из своей спальни, застав друга на кухне за мытьём посуды. Завидев меня, Алекс, прищурившись, начинает улыбаться.
Он знает?
Ох, как мне стыдно!
Краска покрывает моё и без того красное лицо.
— Стыдно, да? — спрашивает Алекс.
— Да, — тихо признаюсь, поднимая на него смущённый взгляд.
— Вот и бери после этого женщину на дачу и в результате готовь сам! — наигранно возмущается друг.
— Гринберг, завтрак приготовил я! Так что не ворчи на мою девушку! — произносит выходящий из ванной Лев.
Полуголый, с обмотанным вокруг бёдер полотенцем, Бог красоты и привлекательности шёл ко мне, заставляя моё сердце с каждым его шагом получать микроинфаркт. Залюбовавшись мужчиной, совсем забыла о друге. Благо, он прокашлялся, напомнив о себе.
— Мы теперь вместе! — смущённо улыбнувшись, объявляю, когда Лев, поцеловав меня в висок, уходит в спальню переодеться.
— Я знаю… слышал, — счастливо отвечает. — Яичница ещё осталась, будешь?
— Да, — сажусь за барную стойку, не зная, как начать разговор. — Алекс, мне так стыдно! Не хотела, чтоб ты слышал… чем мы вчера…
— А что было вчера? — округлив глаза, переспрашивает Алекс.
— Ты… То есть, ты… Что ты слышал? — с трудом собрав слова в предложение, спрашиваю.
— То, что ты его девушка. Так что было вчера? — повторяет вопрос, поставив передо мной тарелку с яичницей и кофе. — Это то, о чём я думаю? Вы переспали?
Опустив глаза на тарелку, ковыряю пищу, стесняясь ответить на слегка интимный вопрос.
— Да, немножко… — наконец, выдавливаю из себя пару слов.
— А я смотрю, чего ты так долго спишь и глаза счастливые. Светишься вся, — друг обходит стойку и покрепче сжимает меня в объятиях, даря своё тепло, поддержку и радость. — Если честно, не ожидал, что ты послушаешь мой совет. Обычно ты приключения на свою попу ищешь. Наконец, воспитал тебя, а приходится отдавать этому деловому.