Милана замерла на месте, захлопала ресницами, а потом обвела комнату руками и спросила:
– Похоже, что я нуждаюсь?
Только теперь Баграт взял на себя труд наконец оглядеться в небольшой гостиной и приметил много удивительного. Сама комната никакими дизайнерскими изысками не отличалась: обои в цветочек, старый паркет. Но вот мебель новая: чуть поодаль стоял добротный ореховый стол, напротив висел плоский телевизор, да и диван, на котором оба сидели, явно доставлен в эту квартиру недавно, слишком свежая обивка нежного персикового цвета. К тому же в углу комнаты стояли электронные качели для малыша, а рядом восседал здоровенный осел Иа–иа.
Может быть, тот оклад, который он ей платил, не так уж и мал? Но навскидку все эти вещи стоили намного больше того, что она заработала бы за несколько месяцев.
И тут до Баграта дошло очевидное:
– Ты живешь за счет какого–то любовника?
В голове тут же закрутились картины того, как эта горе–мать укладывает сына пораньше и развлекается тут с каким–то хахалем.
Еще чуть–чуть и Баграт взорвался бы от возмущения. Но Милана его опередила.
– Ты совсем обалдел? – она ошалело на него уставилась. – Это уже ни в какие ворота! Думаешь, у меня есть время крутить любовь? Я работаю, учусь, воспитываю сына, мне в парикмахерскую некогда сходить, о каких любовниках ты говоришь?
Баграт уставился на нее с обвинением.
– Если сильно хотеть, можно много успеть, – заметил он философски.
– А даже если бы и был любовник, моя личная жизнь тебя не касается! – совсем разозлилась она.
– Это как не касается? – возмутился он. – Еще как касается. Ты же мать моего сына!
– И что? Это не говорит о том, что ты должен совать нос в мою личную жизнь…
У Баграта на языке вертелось много разных слов, правда, все неприличные. И про «совать нос», и про «ее личную жизнь», и про то, кто тут на что имеет право. Поспорить хотелось так сильно, что сводило скулы. Но он сдержался.
С полминуты лихорадочно думал, как бы свернуть разговор в мирное русло, потом выдал:
– Успокойся, наконец. Не собираюсь я лезть в твою личную жизнь. Давай лучше решим, что мы будем дальше со всем этим делать?
– О, я знаю, что ты будешь делать! – зафырчала Милана.
– И что же?
– Вон пойдешь, – сказала она уверенным голосом.
– Совсем обалдела? – тут же взъярился Баграт. – Никуда я не пойду, мы еще не договорились.
– Не о чем мне с тобой договариваться. Если не пойдешь, я вызову полицию, так и знай. Еще бы проституткой меня назвал!
– Ты что, обиделась? – развел он руками. – Я не хотел тебя обижать, просто волнуюсь за сына, неужели ты не видишь?
Но его слова не возымели на Милану ровно никакого действия. Она подскочила с дивана, ткнула пальцем в сторону выхода и принялась его выпроваживать.
Тут–то Баграт и понял, что с вопросом про любовника, наверное, немного перегнул палку. Самую малость.
Он попытался поспорить с Миланой, но чертовка не сдавала позиций:
– На выход, господин Саркисян!
Они припирались еще несколько минут, но Баграт так и не смог убедить Милану, что ей выгоднее его слушать, а не спорить.
Решил подчиниться в этот раз… Но твердо знал, что скоро вернется, и тогда она так просто от него не отделается.
Глава 8. Девушка легкого поведения
Милане еле удалось выпроводить Баграта.
Заперев за ним дверь, она оперлась на нее и с облегчением выдохнула.
– Наконец–то.
После его ухода у нее тряслись руки.
Это же надо, какой надменный, самодовольный, невыносимый… Упырь, вот он кто. Всю энергию из нее выкачал разом, еще и недоволен.
Чуть гулящей девкой ее не обозвал, хотя мысленно и обозвал, наверное. Как выяснилось, в голове у этого типа куча хлама, и он весь этот хлам обрушил на нее.
Милана не могла понять, как в его больную голову могла вообще закрасться мысль, что она живет за счет другого мужчины. Он ведь знал, что еще недавно она жила вместе с сестрой и работала горничной в отеле до того, как получила должность контент–менеджера. Стала бы она махать тряпкой, если бы вообще в принципе была способна на то, чтобы завести себе какого–нибудь папика и сесть ему на шею?
«Живешь за счет любовника…» – сказал он ей.
Курам на смех, честное слово.
Знал бы он, сколько в ее жизни было любовников.
До истерики смешно получить клеймо гулящей девки, если у тебя за целую жизнь секс был всего лишь раз.
Да, вот такая она счастливая несчастливица. Один единственный раз оступилась, и привет памперсы, соски, прочая прелесть.