Когда мы с Игорем только поженились, я очень старалась понравиться его родителям. И после каждой встречи со свекровью заливалась слезами, пока не поняла, что это бесполезно. Если у свиньи есть цель найти грязь, то она ее найдёт.
Ну и по списку. Полы нужно мыть каждый день, протирать зеркала тоже. Моющие средства без запаха и гипоаллергенные. У Игоря должно висеть десять выглаженных рубашек на выбор. Курица должна быть куплена только домашняя, а суп сварен из третьего по счету бульона. Каждый день, непременно, свежий, и не повторяться. В графине на столе должен стоять кисель или морс из свежих ягод… И так до бесконечности, пока не наступит новое утро, позволив начать дела по кругу.
На мои слабые протесты о том, что просто не успеваю заниматься домашним хозяйством, потому что у Лешки ночью снова лезли зубы, она презрительно цедила, что я сама должна искать способ отблагодарить ее сына за то, что он меня подобрал…
Говорят, что если долго бить человека в одно и тоже место, постепенно наращивая силу удара, то ощущение боли постепенно притупляется, и на ее смену приходит онемение. Вот мне кажется, что я уже почти вся онемела.
И как объяснить этой старой ведьме, что я бы уже давно ушла, перестав объедать ее сына, вот только он не отпускает. Мне кажется, что даже в какой-то степени наслаждается моей агонией, ожидая стадии полного подчинения.
Запах благовоний становится навязчивее, когда мы проходим в столовую, и я чувствую, как виски начинают пульсировать, предвещая мигрень.
– Тая, дорогая, – изображая на лице искреннюю заботу, свекровь раскладывает по тарелкам цветную капусту и брокколи в кляре. – Ты так резко побледнела. С тобой все нормально? Может быть, беременна?
Я едва сдерживаю себя, чтобы истерично не расхохотаться в голос. И, видимо, на моем лице появляется слишком циничная ухмылка, потому что муж накрывает мою руку своей и предупреждающе ее сжимает.
– Нет, мама, – отвечает вместо меня. – Пока у нас ничего не вышло.
– Вот горе то, – она всплескивает руками. – Ты знаешь, – опускается за стол и впивается в меня внимательным взглядом. – Я передачу смотрела недавно о бесплодии. Там какой-то очень именитый врач говорил, что одна из самых главных причин отсутствия беременности – это ранние половые связи, венерические заболевания и аборты. Может, было чего? Так полечится – не стыдно…
О! Я судорожно выдыхаю, в тысячный раз напоминая себе, что нельзя резонировать на ее выпады. Иначе – заработаю себе невроз. Но так тонко снова напомнить мне, кто я в ее глазах, это достойно высших похвал. Браво!
И я снова беру себя в руки.
– Ничего такого в моей биографии нет, – отвечаю, стискивая пальцами вилку.
– Ой, ну и слава Богу. – Активно кивает, будто отмахиваясь от дурных мыслей. – А то я как посмотрела, всю ночь не спала – думала…
– Мам… – тихонько шепчет мне на ухо сын, – можно я только рис поем? А остальное – не буду.
– Ты кушай медленно, как получится, – отвечаю ему также тихо, делая вид, что целую.
– … Думала это какой же грех женщины совершают, – продолжает свекровь. – Но хотя с другой стороны, чего голь плодить. Ох, такой вопрос сложный. Хорошо, что мы у тебя есть, правда, Таечка.
– Конечно, Ираида Павловна, – я отзываюсь максимально душевно. – Не знаю, чтобы я делала без Игоря… – поворачиваюсь и легко целую мужа в плечо, утыкаясь носом.
– Мама… – Игорь одобрительно сжимает под столом мое бедро, а я лежу на его плече, ожидая, пока с лица спадёт истеричная судорога. Господи! Как же я устала от этого цирка!
– Игорь, да я же ничего плохого не говорю. Наоборот. Вот в моей молодости. Попробуй, роди без мужа. Это и из комсомола б выгнали, и из института бы выгнали и «на ковёр» вызвали. Так бы песочили, что само б все рассосалось… – она тянется к небольшому баранчику и снимает с него крышку. – Тая, ты мне не поможешь? – Разворачивает и пододвигает ближе ко мне изогнутый в немом крике, со вздернутым кончиком вверх телячий язык. – Порежь кусочками. – Свекровь невозмутимо подает мне вилку с ножом.
Сердце в моей груди разгоняется от ужаса и отвращения.
– Мамочка, – дёргает меня Лешка. – А что это такое?
– Мясушко… – отзываюсь тихо, понимая, что мне срочно нужно выйти из-за стола. – Папа тебе отрежет… – я буквально выпихиваю в руки Игоря столовые приборы и выбегаю сначала просто из комнаты, а потом на улицу, где меня уже успевает догнать муж.