— Сегодня я принесла ему коробку со старыми фотографиями. Думала, может, мы вместе их посмотрим. Но похоже, они его лишь расстроили. Он только и повторял: «Все умерли. Неужели все умерли, никого не осталось?»
— Я обязательно навещу его, Джуд. Даже не сомневайся. Может, позвоню сначала, и если персонал решит, что в этот день лучше не приезжать…
— Я совсем не об этом! — Её голос снова сорвался на крик. — Ты думаешь, мне в тягость его навещать? Он как-никак наш отец!
— Я знаю. Просто… — Он замолчал, а потом задал вопрос, который, как ему казалось, она от него ждала: — Хочешь, я к тебе приеду?
— Ты не ко мне должен в первую очередь приезжать…
— Ты права.
— Значит, ты это сделаешь?
— Ну конечно.
— Несмотря на то что «не у всех нас много свободного времени»?
— Как только положу трубку, — заверил её Фокс.
— А потом заглянешь ко мне? Расскажешь, что о нём думаешь?
— Я уверен, что с ним ничего особенного, Джуд.
— Это тебе хочется, чтобы так было — тебе удобно так думать, чтобы тебя не мучила совесть…
— Джуд, я кладу трубку. Я прямо сейчас кладу трубку и еду повидать папу…
Глава 4
Однако у персонала пансиона «Лодер Лодж» на этот счёт было иное мнение.
Когда Фокс приехал, уже перевалило за девять. Из холла доносился рёв включённого на полную мощь телевизора. Множество людей, снующих туда-сюда, — было похоже на вечернюю пересменку.
— Ваш отец уже лёг, — сообщила Фоксу ночная сиделка, — и скоро заснёт.
— В таком случае я не стану его будить. Просто загляну к нему на минутку, и всё.
— Мы предпочитаем не беспокоить наших постояльцев, когда они уже в постели.
— Но ведь раньше он никогда не ложился раньше десятичасовых новостей.
— То было раньше.
— Вы прописали ему новые медикаменты, о которых я ничего не знаю?
Женщина помолчала немного, мысленно прикидывая, стоит ли расценивать его слова как обвинение, а потом покорно вздохнула.
— Только на минутку, говорите?
Фокс кивнул, и она кивнула ему в ответ.
Всё ради спокойной жизни…
Палата Митча Фокса располагалась в новом крыле, пристроенном к зданию викторианской эпохи. Фокс прошёл мимо палаты, ещё два месяца назад служившей пристанищем миссис Сандерсон. Миссис Сандерсон и отец Фокса за время их пребывания в пансионе крепко сдружились. Фокс сопровождал Митча на её похороны. В крохотной часовенке при крематории было человек десять, но никого из её родни — их так и не удалось разыскать. А теперь на табличке у двери её бывшей комнаты значилось новое имя — Д. Несбитт. Фокс подозревал, что если бы ему вздумалось отлепить наклейку с фамилией, то под ней обнаружилась бы другая, с именем миссис Сандерсон, а под ней, быть может, ещё одна, и так далее.
Он не стал стучаться в дверь к отцу, просто повернул ручку и тихонько вошёл. Шторы были задёрнуты, лампы погашены, но комнату освещал уличный фонарь за окном. Фокс различал смутный силуэт отца под одеялом. Он почти добрался до стула у кровати, когда надтреснутый старческий голос спросил, который час.
— Двадцать минут, — ответил Фокс.
— Двадцать минут чего?
— Двадцать минут десятого.
— Тогда что ты здесь делаешь? — Митч Фокс включил прикроватный ночник и попытался сесть. Сын бросился помогать отцу. — Что-то случилось?
— Джуд немного встревожена. — Фокс увидел на стуле обувную коробку со старыми семейными фотографиями. Он поднял её и сел, положив коробку на колени. Реденькие волосы отца, похожие на младенческий пушок, имели желтоватый оттенок. Фоксу показалось, что его лицо ещё больше осунулось, кожа стала совсем похожа на пергамент. Но глаза отца были ясными, взгляд — таким же невозмутимо-спокойным.
— Мы оба знаем, что твоя сестра обожает делать из мухи слона. Что она там тебе наговорила?
— Что у тебя провалы в памяти.
— Это у меня провалы в памяти? — Митч мотнул головой в сторону коробки. — Это потому, что я не смог вспомнить, где в точности полсотни лет назад был сделан какой-то снимок?
Фокс открыл крышку и вытащил несколько фотографий. Некоторые были подписаны на оборотной стороне: имена, города, даты. На других значились только вопросительные знаки. Много, много вопросительных знаков… И нечто похожее на расплывшееся пятно от слезы. Фокс потёр его пальцем, а потом перевернул фотографию. Мама на фоне сада с декоративными горками: сидит, пристроив на каждое колено по малышу.
— Вот этому от силы лет тридцать, — заметил Фокс, протягивая фотографию отцу, чтобы тот мог лучше её рассмотреть. Митч всмотрелся в снимок.