— Боже мой, какой ужас, — сказала она. Фокс так и не понял, имела ли она в виду его работу или снова вспомнила ту ночь в Туллиаллане. Лучше не уточнять, решил он про себя.
— Ты ведь понимаешь, что мне придётся пойти к моему руководству? — спросила она после минутного раздумья. — А им — к их руководству?
Фокс кивнул.
— И я могу сказать им, что это твоя идея?
Он снова кивнул.
— И всё это единственно ради того, чтобы проверить, покрывают ли Картера некоторые из его коллег?
— Лжесвидетельствуя в суде, — напомнил ей Фокс.
Она провела кончиком пальца по переносице.
Фокс вдруг вспомнил, как когда-то целовал эту самую переносицу. В тот вечер она немного перебрала в баре. А он был трезв как стёклышко и должен был проводить её только до дверей спальни. Но у неё в номере оказался чайник. И пакетики с растворимым кофе. И узкая односпальная кровать…
— Ну, что ты об этом думаешь? — спросил он её сейчас.
— Думаю, что здесь так холодно, что у меня зуб на зуб не попадает!
— Каков бы ни был твой ответ, спасибо за то, что согласилась встретиться со мной.
На этот раз она дружески похлопала его по руке, они повернулись и зашагали к её машине. Дойдя до автомобиля в полном молчании, она поинтересовалась, где он припарковался. Он неопределённо кивнул головой куда-то в сторону центра города. Она открыла машину и села за руль. Это была «альфа ромео» с дорогой тёмно-синей обивкой салона.
Фокс закрыл за ней дверцу и наблюдал за тем, как она заводит мотор. Окно бесшумно опустилось, и она высунулась:
— Знаешь, несколько месяцев назад я приезжала по делу на Феттес-авеню. Думала даже заглянуть к тебе в кабинет.
— Жаль, что ты так и не решилась.
Она сняла машину с ручного тормоза, помахала Фоксу рукой и отъехала. Он смотрел ей вслед до тех пор, пока машина не исчезла из виду, потом пересёк улицу и направился в кафетерий в торговом центре «Меркат». Там его поджидали Кай и Нейсмит, потягивая кофе и читая каждый свою газету: Нейсмит — «Гардиан», а Кай — «Дейли Рекорд».
— Не вздумай ничего здесь заказывать, — предупредил его Кай. — Это заведение в подмётки не годится вчерашнему.
— Зато к машине ближе, — напомнил ему Фокс. Кай не сводил с него внимательного взгляда в ожидании известий.
— Хорошо, ответ «может быть», — уступил Фокс, протискиваясь за стол. Кай раздул ноздри и, слегка подавшись вперёд, обнюхал пальто Фокса.
— «Шанель № 5», разрази меня гром, или я теряю чутьё. А это значит, что твой знакомый однозначно не мужик.
— Ну и кто из нас Эркюль Пуаро? — пробормотал себе под нос Нейсмит, не поднимая глаз от газеты.
Только не в допросной. Тереза Коллинз была неумолима, наотрез отказавшись на пушечный выстрел приближаться к «этой вонючей дыре». Вот почему Фокс предложил побеседовать у неё дома. Это был верхний этаж небольшого дома в Галлатауне. Гари Майклсон намекнул ему, что это, дескать, не самая процветающая часть города. Хотя, на взгляд Фокса, всё было не так уж и плохо; в Эдинбурге он видал и похуже. Ряды стандартных викторианских особняков, многие поделены на квартиры. Стены, покрытые штукатуркой с примесью гравийной крошки, масса спутниковых тарелок. Молодые мамочки с колясками, некоторые уже с животиками, болтают на ходу по телефону. Человек пять подростков в бейсболках козырьками назад подозрительно нахмурились, заметив остановившийся у обочины «мондео», и что-то глухо забурчали, когда из салона вышли трое мужчин. Фокс надавил на кнопку звонка с пометкой «Коллинз».
— Открыто! — донеслось изнутри.
Фокс нажал на дверную ручку и начал подниматься по крутой лестнице. На первом этаже грохотала музыка; праздник был в самом разгаре.
— Эминем, — доложил Нейсмит.
— По мне один чёрт, — пробормотал Тони Кай.
Тереза Коллинз сидела в кресле в своей не отягощённой избытком мебели гостиной, перекинув ногу через подлокотник и зажав сигарету в зубах. На ней были лосины из чёрной лайкры и свободная фиолетовая футболка с вышитой мелкими стразами надписью «ПОРНОЗВЕЗДА».
— Не стоило из-за нас так наряжаться, — сказал Кай, разглядывая висевший над камином трёхмерный плакат с изображением певицы Бейонсе. От грохочущей на нижнем этаже музыки стёкла в комнате звенели.
— Я, это, забыла спросить, — сказала она, — может, надо было моему адвокату позвонить?
— В этом деле вы пострадавшая, — напомнил ей Фокс. Он представил ей Кая и Нейсмита, представился сам. В комнате стояло ещё одно кресло, но оно было погребено под ворохом грязного белья. В том, что касалось интимных предметов гардероба, Тереза Коллинз явно отдавала предпочтение трусикам-стрингам.