— Нет.
— Где-то здесь наверняка должен быть лишний компьютер.
— А что ты хочешь?
— Немного полазить по Интернету.
— Это можно сделать через мой телефон.
— А печатать твой телефон тоже умеет? — Когда Нейсмит отрицательно покачал головой, Фокс повторил, что подойдёт только компьютер.
— А что мне надо искать?
— Информацию о Фрэнсисе Вернале.
— Ты имеешь в виду адвоката? — вмешался Тони Кай. Фокс быстро повернулся к нему. — Погиб в автокатастрофе где-то в середине восьмидесятых.
— Продолжай.
Кай пожал плечами.
— Я тогда был ещё пацан… — Он сделал паузу. — Разве он не застрелился?
— До или после того, как разбился в аварии?
Кай снова пожал плечами, и Фокс перевёл взгляд обратно на Нейсмита. Тот понял намёк, быстро собрался и ушёл.
— А в чём, собственно говоря, дело? — спросил Кай, когда за Нейсмитом захлопнулась дверь.
— В том, над каким делом в последнее время работал Алан Картер.
— А какое отношение это имеет к нам?
— Может, и никакого…
— «Может, и никакого»! Я был уверен, что ты притащишь нам на аркане Рэя Скоулза. Джо видеокамеру подготовил, всю аппаратуру наладил…
Фокс только что заметил треножник. На столе стоял диктофон, по бокам — два микрофона.
— Он сказал, что очень занят.
— Тоже мне, он был занят! Давайте все укатим на недельку в отпуск, пока он не соизволит почтить нас своим присутствием…
— У нас есть ещё две потерпевшие, — напомнил Фокс. — Как насчёт того, чтобы встретиться с дамочками и побеседовать с ними?
— Хочешь поскорей меня спровадить?
— Мне показалось, что это ты горишь желанием поскорей приступить к работе…
— Всё лучше, чем сидеть и слушать, как скрипят мозги у тебя в черепушке.
— Так, значит…
— Хорошо. Только сначала ты должен объяснить мне, что происходит.
— Ничего не происходит. Умер один старик, он был мне симпатичен. Его гостиная была похожа на музей некоего Фрэнсиса Вернала.
— И ты захотел докопаться до истины?
— Да. И я захотел докопаться до истины. — Фокс помолчал, а потом заглянул в глаза своему коллеге и другу. — Достаточно для тебя?
— Всё отдам за спокойную жизнь.[8] — Кай поднялся со стула и набросил пальто. — Юнца прихватить с собой?
— Если он тебе пригодится.
— Разве ты уже не подбросил ему работёнку?
— Это подождёт.
— Что ж, тогда ладно. Ну а пока мы будем колесить по опасным улицам, чем конкретно ты будешь заниматься?
— Проверю, как там обстоят дела с прослушкой. Доложу Макьюэну о самоубийстве. Попытаюсь заарканить Скоулза. Не беспокойся, я найду себе занятие.
— Ну ладно… — Кай важно кивнул. — Но учти, нам будет тебя не хватать. Чёрт, может, мы даже пошлём тебе открытку.
Глава 12
Фокс был не виноват в том, что Эвелин Миллз не брала трубку. Та же история повторилась и с Макьюэном, а Скоулз упорно продолжал играть с ним в прятки. В результате Фокс очутился у поста дежурного, разглядывая одно из объявлений на стене. Это была рекламная листовка местной службы такси. Через пять минут Фокс уже сидел на пассажирском сиденье помятого белого «хендая». Таксист рвался узнать подробности о самоубийстве, Фокс упорно воздерживался от комментариев. Полицейский кордон был снят, и у самого домика тоже было тихо.
— Вас подождать? — спросил водитель.
— Это было бы очень кстати.
Таксист заглушил двигатель. Фоксу показалось, что он собирается выйти из машины, и полицейский остановил его.
— Там не на что смотреть, — отрезал он.
Таксист повиновался и включил радио на полную мощь. Фокс зашагал к входной двери под сопровождение бодрых эстрадных ритмов.
Однако дверь оказалась заперта.
Фокс обошёл вокруг дома, но задней двери не обнаружил. Он заглянул через окно в гостиную. На внутренней стороне некоторых стёкол виднелись капли крови. Фокс нечаянно задел цветочный горшок снаружи на подоконнике. Затем поднял его: там лежал ключ. Или это был запасной, или его там оставили полицейские. Фокс отпер дверь и вошёл в дом.
В гостиной больше не было корзинки Джимми Никола. Фокс подумал, что ему, наверное, следовало спросить Тедди Фрейзера, как поживает пёс. Правда, что собаки почти всегда уходят вслед за своими хозяевами? В комнате пахло древесным дымом. Остатки полена дотлевали за каминной решёткой, на каминной доске лежал тонкий слой пепла. Фокс подошёл к столу и начал листать разбросанные бумаги. И действительно, все газетные вырезки относились к жизни и смерти Фрэнсиса Вернала. Одна весьма пространная история носила название «Душевные терзания патриота-активиста». Создавалось впечатление, будто газеты в какой-то момент переключились с дифирамбов и славословий в адрес Вернала к кое-чему более пикантному: личной жизни погибшего. Его внимание привлёк размытый снимок эффектной супруги, а также многочисленные упоминания о «разгульном образе жизни Вернала, пьяных дебошах и череде любовных интрижек». Одна и та же фотография была напечатана в нескольких изданиях. Юрист обращался к собравшимся на митинге Национальной партии Шотландии. Манифестанты сошлись у ворот фабрики, подлежавшей закрытию. Вернал самозабвенно ораторствовал: правая рука сжата в кулак, рот широко открыт, зубы оскалены. Фокс выглянул в окно, чтобы убедиться, что таксист сидит в машине. Тот, беспечно насвистывая себе под нос, разворачивал газету.