Револьвер: тот самый револьвер, из которого стрелял Алан Картер.
Или тот, из которого стреляли в него.
Фокс нагнулся и провёл пальцами по мемориальной пирамидке. За долгие годы мальчишки успели нацарапать на ней кучу всяких надписей. Где-то в отдалении по шоссе с рёвом пронеслось несколько спортивных автомобилей с форсированным движком; за рулём наверняка какой-нибудь пакистанец, индус или алжирец. Из динамиков во всю мощь гремела музыка. Фокс выпрямился и глубоко вздохнул. Что ни говори, а здесь очень неплохо — тихо, спокойно. Издалека доносился мерный рокот сельскохозяйственной техники, да вяло переругивались вороны. Пахло свежевспаханной землёй. Небольшая прогулка по окрестностям не дала никаких новых зацепок. Ни на одном дереве не было оставлено ни одного букета. Ни один из газетных репортажей не предоставил фото автомобиля непосредственно на месте аварии, а несколько чёрно-белых снимков были размыты и маловразумительны. Мангольд был прав: ещё до приезда судебных экспертов «вольво» предусмотрительно убрали отсюда и переместили на местную свалку металлолома. Самые первые газетные репортажи даже ни словом не обмолвились о самоубийстве. По их версии, это была «трагическая случайность, в результате которой страна лишилась одного из своих самых выдающихся политических лидеров». Некрологи изобиловали славословиями, но все как один были написаны по одному и тому же слезливо-сентиментальному сценарию. Несколько лет спустя была опубликована книга, где «загадочной гибели политического активиста Фрэнсиса Вернала» была посвящена половина главы. Книга представляла собой небольшой каталог преступлений, не раскрытых шотландской полицией, но новых версий автор не выдвинул и новых улик не предоставил. Напротив, он сам ставил вопросы — те же вопросы, что мучили Фокса, пока он блуждал по Интернету накануне вечером. Он распечатал так много всего, что в картридже закончились чернила, и его пришлось заменить. Вернувшись к машине, Фокс взял с пассажирского сиденья объёмную папку и собрался открыть её, как вдруг его телефон пискнул — пришло сообщение от Тони Кая.
«Ставки повышаются».
Фокс позвонил Каю, но тот не брал трубку. Он повернул ключ в замке зажигания, аккуратно развернулся на 180 градусов и поехал в Керколди.
На парковке при полицейском отделении не было ни одного свободного места, и поэтому Фокс бросил машину на обочине улицы. Сплошная жёлтая полоса; оставалось только надеяться, что штраф всё-таки не выпишут. Когда он вошёл, то увидел, что показатель уровня террористической угрозы по стране был изменён с УМЕРЕННОГО на СУЩЕСТВЕННЫЙ. Дверь в подсобку была распахнута настежь, но там никого не было, так что Фокс устремился в допросную. Открыв дверь, он увидел Пола Картера, развалившегося на стуле. По другую сторону стола восседала Изабел Питкетли.
— Вон, — приказала она.
Фокс пробормотал нечто невнятное в качестве извинения и закрыл дверь. Навстречу ему по коридору шли Кай и Нейсмит.
Могли бы и предупредить, — проворчал Фокс.
— Я только что это сделал, — ответил Кай. И верно: телефон Фокса возвестил о новом полученном сообщении.
«В допросную ни ногой!»
— Спасибо, — сказал Фокс, засовывая телефон обратно в карман. — Так что за фигня у вас тут случилась?