Кэл зачарованно наблюдал за ее точными движениями. Вечернее солнце блестело на ее волосах сверкающей короной.
Как он сглупил семь лет назад! Променял их любовь на эти дурацкие скачки. Потом, в довершение всех его грехов, ужасный несчастный случай с Розой. Теперь, устроив пожар и убив пчел, он лишил себя всякой возможности возобновить отношения с Дейзи.
— Послушай, — голос Дейзи вывел его из задумчивости, — если ты искренне предлагаешь мне помощь, то должен знать, что происходит. Я буду проверять каждую матку и смотреть, сколько пчел у меня погибло.
— Хорошо.
Пчелы собрались вокруг летка, сердито жужжа. Кэл вздрогнул и замер.
Зажав в правой руке дымарь, а в левой — стамеску, Дейзи выпустила облачко дыма в середину входа. Взяв инструмент, она аккуратно просунула его внутрь. Она работала медленно, аккуратно, вынимая каждую рамку, а он наблюдал, зачарованный Дейзи, пчелами и всем этим процессом.
Вздыхая, Дейзи поставила на место рамки, а потом крышку. Когда она повернулась к нему, он увидел слезы в ее глазах.
— Дейзи! — Его охватила тревога.
— Улей почти полностью уничтожен. Матка в порядке — это хорошо. Но я потеряла, по крайней мере, десять тысяч рабочих пчел.
— Прости, — прошептал он.
— Знаю, что это только пчелы. — У нее задрожала нижняя губа. — Но они много значили для меня, понимаешь?
— Я… я… — Он не знал, что ответить. Ее слезы доставляли ему страшную боль. Ведь это он виной всему.
— Я не могу смотреть остальные ульи. Не сейчас. Может быть, позже. — Она отошла от ульев и сняла с лица сетку.
Он тоже снял сетку и подошел к ней.
— Дейзи, пойми, я очень раскаиваюсь в том, что сделал. Я не знаю, как выразить это…
Как бы он желал, чтобы машина времени вернула его в прошлое! Если бы Бог дал ему еще один шанс!
Солнце освещало ее лицо, выделяя мелкие веснушки на переносице. Ее губы цвета персиковой розы были в опасной близости для поцелуя. Цвет лица был безукоризненным. Дейзи выглядела такой же юной, как семь лет назад. Кэл затаил дыхание.
Не успев подумать и оценить свои действия, Кэл схватил ее за плечи и нежно прижался ртом к ее губам.
Прикосновение было просто божественным, слаще самого прекрасного меда. Он хотел ее. Отчаянно. И не только физически. Впервые в жизни Кэл Кармоди хотел чего-то большего.
Дыхание Дейзи было горячим и неровным. Ее тело напряглось. Губы не ответили на его поцелуй.
— Что ты делаешь? — закричала она, отскакивая.
— Я… я просто хотел тебя утешить.
— Ах, вот что! Это очень помогает! Убери руки, Кармоди, и не смей снова прикасаться ко мне. Я принимаю твою помощь, потому что у меня нет выбора, но наши отношения сугубо деловые. Понятно?
— Дейзи, пожалуйста. Дай мне объяснить. — Ее ядовитый взгляд задел его за живое. — Я не тот Кэл Кармоди, которого ты знала семь лет назад.
Она фыркнула:
— Кого ты пытаешься убедить? Меня или себя?
— Я много думал после несчастного случая и…
— В горе и атеист в Бога поверит.
— Что?
— Бык раздавил тебе ногу, и это изменило всю твою жизнь. Ты просто почувствовал себя смертным, Кармоди. А на деле ты все такой же самонадеянный бабник, каким был всегда…
— Никогда я не был бабником! — возмутился он.
— Назови хоть одну женщину в Иглтоне моложе тридцати пяти, с которой ты не спал. Кроме меня, разумеется.
— Ты слишком веришь сплетням, Дейзи Энн. Может быть, я и люблю повеселиться, но это не означает, что я — подлец.
— Верно. И это объясняет, почему ты спал с Розой!
Кэл замер. Он знал, что рано или поздно им придется обсуждать это, но не думал, что этот момент наступит так быстро.
— Я пытался тебе объяснить, что произошло в тот вечер, но ты не хотела меня выслушать.
Дейзи подняла подбородок.
— Ты рассчитывал, что я поверю тебе, а не сестре?
— Но это правда.
Даже сейчас ему обожгло горло, будто кислотой, когда он вспомнил вечер, который безнадежно запутал его жизнь. Он только что занял первое место на родео в Корпус-Кристи. Следующее соревнование должно было состояться в Оклахоме, и Кэл говорил только об этом.
Он ехал из Корпуса в пикапе, и Дейзи сидела рядом с ним. Он упивался славой, был возбужден и беспрестанно говорил о своей карьере, пока, наконец, не осознал, что Дейзи странно молчит.
— В чем дело, дорогая? — спросил он и взял ее за руку. — Ты ужасно молчалива.
— Ты хочешь меня бросить, да? — вырвалось у нее. — Скачки на быках значат для тебя больше, чем я.