– Нет, – честно признал я, качая головой.
Моя честность отдавала порядочным лукавством, конечно, но я не хотел прерывать его интересный поток мыслей рассказами о собственных похождениях. Это было попросту не нужно.
– Тогда ты не поймешь до конца, – с укоризной в голосе произнес он. – Но я и правда гулял часами по Москве, собираясь с силами, перед тем как подойти к первой своей девушке.
– И как? – моему любопытству не было предела.
– Отшила, конечно же, – Миша артистично развел руками, выпячивая нижнюю губу, как избалованный ребенок.
Мы от души посмеялись, каждый думая о чем-то своем.
– Но это было начало, Вадим. Хорошее начало, чтобы оно имело свое закономерное продолжение. И вот уже после ряда романтических, пусть и не совсем продолжительных знакомств я начал понимать, почему люди так быстро разочаровываются в реальных знакомствах на улице и почему пикаперы дают им немного ложную информацию…
– Ну так? – я немного опьянел после второго бокала сидра, но мое внимание было полностью сосредоточено на собеседнике.
– Посмотри потом повнимательнее все эти видео на «Ютьюбе», Вадим. Обрати внимание к кому, к какому типу девушек они все подходят…
– Я, вроде видел пару моментов, – сказал я, нахмурившись и припоминая. – К красивым, ты имеешь в виду?
– Не просто к красивым, Вадим. К красивым, специфической модельной внешности, обладающим своеобразной походкой, свойственным только им поведением… Они уверены в себе, гуляют исключительно в определенных местах, одеваются в определенные бренды… и не отказывают тебе, если ты также ведешь себя согласно строгим стандартам. Они все одинаковы, Вадим, все до единой.
Я невольно прокашлялся.
– Я даже не знаю, что сказать, – сказал я, отпивая еще сидра из бокала. – То есть ты имеешь в виду, что они подходят не к любой девушке, а к строго определенным? А что, если ты подойдешь к… другой девушке? Не из этого списка?
– Убежит, – просто ответил мне Миша, направляясь к барной стойке.
Через две минуты он вернулся с двумя новыми свеженаполненными бокалами да маленькой корзинкой с чипсами.
– Угощаю, – щедрой рукой он поставил передо мной полный бокал.
– Спасибо, – я даже немного растрогался. Совсем чуть-чуть, но все же.
Люблю, когда меня кормят. Сразу проникаюсь к таким людям симпатией и неземной любовью.
– Так что ты имеешь в виду под… «убежит»? – переспросил я его после моего краткого душевного прочувствования.
– То самое. Они поднимают руки, закрывают лицо и убегают прочь со всех ног. Боятся.
– Боятся отношений? – уточнил я.
– Скорее просто боятся. Им не хватает практики, а общество им эту практику запрещает по моральным принципам, делая из них пассивных, зашуганных существ без воли и свободы выбора. Они обречены знакомиться в своих узеньких загончиках, в которые их засовывает жизнь, или часто просто остаются одни.
– Но… несмотря ни на что, сейчас все равно очень многие девушки выходят замуж, – непонимающе возразил я.
– Они все равно остаются одни, Вадим. В этом и парадокс. Просто они понимают его, когда становится слишком поздно.
Я тупо смотрел на Мишу, пытаясь осознать и понять его последние слова. Мне никогда не приходила подобная мысль в голову – как можно стать одиноким, если ты замужем?
А потом я почему-то вспомнил (мое сознание работает поистине странно) политические очерки разных авторов про начало карьерного становления в Москве господина Ельцина. Писали, что его окружало множество сторонников и помощников, но он все равно ощущал себя донельзя одиноким, вдали от своей родной Свердловской области. Да, тебя посадили на место. Да, с твоим мнением официально считаются. Но никто не является тебе другом, все думают лишь о собственных интересах, а к тебе подходят, лишь когда им это надо.
Неужели девушки в замужестве чувствуют такое же одиночество, встречаются с таким же непониманием? Я вспомнил рассказ Олега про то, как его жене не хватало внимания. Что же все-таки она имела в виду на самом деле? Кто в этом мире сможет это объяснить?
Я тряхнул головой, освобождая ее от мрачных мыслей.
– Ну… – только и смог произнести я.
Миша подумал, что я ничего не понял, поэтому решил быстро перевести тему.
– В общем, забудь, не парься, – он небрежно махнул рукой. – Это все на самом деле ненужные мысли. Все равно понять других людей мы никогда до конца не сможем, все равно нам надо думать лишь о себе.