Действительно, вроде как.
- Ну, вот так, считай, тебе не повезло, - отзываюсь.
- Зря стараешься, он все равно никогда не полюбит, такую, такую...как ты! - слова из ее рта вырываются вместе с ядом и желчью.
Ира где-то права. Очень. Тихо выдыхаю. Она не сделает, как я прошу. Это естественно. Но со мной ей лучше дел не иметь. Зря девушка мне не верит, потому что я действительно ей не дам здесь жизни. Она не знает, что я иногда делаю разные вещи. Вот Ринат знает, пусть у него спросит.
- А меня не надо любить, - отвечаю спокойно и киваю за ее спину, - чайник закипел, красотка.
Выхожу из кухни, оставив ее, наконец, наедине с чашками и блюдцами.
С тех пор, как Ринат со своей медсестрой поселился у нас в зале, стараюсь свалить из дома, а если нахожусь в его приделах, то обхожу гостиную стороной. Я по-прежнему считаю, что мне лучше его не видеть. В первый день увидела, и что? А ничего хорошего. Всю ночь промучилась. Боже, неужели это действительно происходит со мной? За что? Это разъедает изнутри. И я совсем размякла от всего этого.
Ира иногда появляется на моем пути где-нибудь в коридоре, но я ее пока не трогаю. Пусть сначала братец поправится. Возможно, она даже думает, что так и будет, устаканится и забудется. Фигу ей. Большую и жирную. А Ринату все лучше и лучше, но пока у него постельный режим. Все что мне надо, я узнаю за завтраком от Эльвиры с папой.
Так проходит неделя. Сижу, завтракаю с папой и Эльвирой, как у меня звонит мобильный. Мама. Слегка хмурю брови. Она давно не звонила.
- Да, мам, - проговариваю. Папа отвлекается от телевизора и смотрит на меня. Эльвира тихонько выдыхает.
- Сашечка, доченька, как ты?
- У меня все гуд. Как ты? - встаю из-за стола и прохожу в коридор.
- Ох, Сашечка, мне так одиноко. Я чувствую себя совершенно никому не нужной... Ты знаешь, я тут подумала, может, ты переедешь ко мне? Насовсем. Дети, они, как ни крути, все равно должны быть рядом с мамой.
- Ты что серьезно? - офигеваю.
- Сашечка, конечно! Найдем тебе работу. Вон, хоть в продуктовый на углу, там продавец требуется... Я так жалею что отдала тебя отцу, они совершенно для тебя чужие... а я...я так скучаю.
- Мама, я здесь учусь.
- Ой, милая нам ли не знать, что это учеба никому не нужна. Приедешь, будем гулять вместе, мама и дочь. Это ж так здорово, милая, правда?
- Ма, ты спятила, - проговариваю, - куда я к тебе перееду? Мой дом тут.
- Видишь, эти люди совершенно тебя не учат уважению. Вот как ты разговариваешь с матерью!? Наверняка, эта женщина, папина патаскушка тебя учит, а?
- Мама я... Позвони, как придешь в себя, - отключаю мобильник прежде, чем она успевает сказать ещё что-нибудь. Это вообще. Видимо ей срочно нужен мужчина. Капец, какой-то.
- Саш?
Я оборачиваюсь на голос из зала. Там приоткрыта дверь. Надеюсь, он ничего не слышал.
- Подойди сюда на минутку.
Выдыхаю и захожу в гостиную, останавливаясь при входе. Скрещиваю руки на груди и оглядываю больного. Он выглядит действительно значительно лучше. И опять от его изумрудных глаз мое глупое сердце становится словно тяжелее. Бум. Бум. Бум. О, Господи.
- Чего тебе, старче? - спрашиваю как можно вальяжнее.
- Ты не навещаешь меня, - проговаривает парень.
Он не сводит с меня глаз и от этого мне труднее сдерживать себя. Смотрю на медсестру в углу, она поднимает голову от журнала, а затем вновь опускает глаза.
- А чего приходить? На тебя смотреть что ли? Так что я тут не видела, - рукой указываю на него, - все также, как было. Ничего интересного.
Улыбка трогает его губы.
- Спросить, как я себя чувствую, например.
- И как ты себя чувствуешь? - послушно задаю вопрос и начинаю притоптывать ногой.
- Значительно лучше, - нарочито вежливо отзывается парень, - а также можно спросить, как мои дела, не скучно ли мне.
- Тебе не скучно?
- Скучновато. Еще было бы неплохо поинтересоваться, может, ты мне можешь чем-нибудь помочь.
- Может, я могу... э, нет, я знаю, что ты делаешь - слегка прищуриваю глаза, - не дождешься.