— Кто там у тебя лежит?
— Ноут. Ноутбук. Переносной компьютер. Да и у Агаты есть компьютер, вон он стоит.
— Я думал, это телевизор, — признался шеф.
— Индюк тоже думал, — сказал Нежный.
— Что?
— Ничего, товарищ полковник. Вам послышалось.
— Ты уже говорил что-то о моих крыльях. У меня крылья, потому что я, по-твоему, индюк?
— У вас нет крыльев. А те, что были, вовсе не индюшачьи.
— А какие?
— Орлиные. Вы же орёл, товарищ полковник. Или нет?
— Вам что, обоим спецназ мозги вышиб? — мрачно поинтересовалась Сорокина. — Если это кого-то интересует, я уже включила комп Агаты и подобрала входной пароль.
— Да ты ещё и хакер! — восхитился шеф.
— Пароль там был «Агата», — предположил Нежный.
— Да, — подтвердила Сорокина. — Но на латинице и с буквой «эйч».
— Что это за буква такая? — обеспокоился шеф.
— Это, товарищ полковник, английская буква, — пояснил Нежный. — Вы, когда были простым опером, находили преступников без всяких букв «эйч», и не хуже, чем мы сейчас. А ты, Сорокина, подключи интернет. Если пароль подберёшь.
— Он сам подключился, автоматически. Ничего подбирать не надо.
— Отлично. Посмотри карту местности вокруг этого дома, и сформируй список адресов соседних домов, из которых сюда можно добраться быстрым шагом минут этак за десять. Очень уж быстро эта страж появилась. Наверняка где-то неподалёку живёт.
— Может, она просто случайно оказалась поблизости.
— Может. Сделала список?
— Да. Уверен, что она не бежала? Потому что за десять минут эти твари могут пробежать насквозь весь город.
— С чего ей вдруг бежать? Только привлекать к себе ненужное внимание. Никакой срочности у них не было. Теперь из списка домов сделай список квартир.
— Сделала.
— Выброси из списка квартиры, где живут взрослые мужчины.
— Взрослые — это с какого возраста?
— С которыми уже можно трахаться. Допустим, от тринадцати лет. Или нет, лучше от пятнадцати.
— Нежный, ты трахаешься с тринадцатилетними пацанами? — изумился шеф.
— Товарищ полковник, займитесь лучше делом. Свяжитесь с местным участковым, и спросите, нет ли в здешних краях квартир, которые снимают бабы без мужиков.
— Ты совсем оборзел? Что ты мне указания раздаёшь? Может, ты теперь мой начальник?
— Никак нет, товарищ полковник. Но мне показалось, что вы не хотите, чтобы вас прикончили федералы под видом оборотней. Если я в этом не ошибаюсь, свяжитесь, пожалуйста, с местным участковым, и узнайте у него, какие квартиры в окрестных домах снимают бабы без мужиков. Это несложно. Вы же когда-то опером были, а мастерство не пропьёшь.
— Не бабы, а женщины, — поправила Сорокина.
— Участковый наверняка тоже не знает буквы «эйч». А для тех, кто её не знает, слово «бабы» намного понятнее. Ты уже получила список бабских квартир?
— Да. Что там его получать? Исключила те, в которых проживают лица мужского пола старше пятнадцати лет, и всё. Простенькая команда. Семнадцать квартир осталось.
— Ещё участковый две назвал, — добавил шеф, пряча телефон в карман. — А почему тебя интересуют одинокие бабы, Нежный? С чего ты взял, что среди оборотней нет мужчин?
— Одна баба с огромными сиськами перестреляла троих вооружённых боевиков. Другая, плоскодонка, запросто отобрала у меня пистолет. А где оборотни-боевики мужского пола? Их нет, если не считать старика Бонифация, которого тоже больше нет, так что его можно не считать. Да и какой из него, на хрен, боевик? Значит, ищем баб без мужиков.
— А может, у оборотней матриархат? И женщины у них сильные, а мужчины слабые и глупые? — спросила Сорокина, но явно без особого интереса. — Примерно как у нас сейчас.
— А я думаю, у них там все или почти все лесбиянки. Агата — почти наверняка, а эта страж — вообще самая что ни на есть типичная.
— Нежный, где это ты успел хорошо изучить лесбиянок? — не промолчал и шеф. — Небось, лесби-порно постоянно смотришь?
— Иногда, товарищ полковник. Заглядывая вам через плечо.
— А я подумала, что лесбиянка — собака Молли, — вспомнила Сорокина. — А ещё Бардин говорил, что в Венгрии, там, где убили дочку Хоттабыча, были две русскоязычные лесбиянки, причём одну из них тоже звали Агата. Это ему полицейский-венгр рассказал. Я, как услышала, ещё подумала, что имя редкое, а у нас в фигурантах две Агаты. В общем, странное совпадение. А ещё там был кто-то из Ван-Хельсингов, но он быстро уехал, сказал, что оборотни к этому убийству ни при чём, так что ему там делать нечего. Так что это точно не одна и та же Агата.
— Послал же Господь сослуживцев, — вздохнул Нежный. — Совпадение, как же. Ладно, проехали. Сорокина, посмотри фото всех, кто живёт в квартирах из твоего списка, и скажи, нет ли там дамочек, похожих на Агату.
— В соседнем доме живёт очень похожая женщина. Её зовут Зинаида…
— Плевать, как её зовут. Я должен сам посмотреть. Сорокина, помоги мне встать, пожалуйста, — майор, хоть и с трудом, сумел подняться. — Как приятно опереться на надёжное плечо товарища!
— Нежный, это не плечо, а грудь! — недовольно поправила его Сорокина.
— Всё равно приятно.
Лита почти всегда чувствовала, когда за ней кто-то следит, но сейчас это чутьё оказалось бесполезным. И так понятно, что из окна на неё смотрит или мать, или Зина, а то и обе сразу, и на этом фоне ей никаких посторонних взглядов не уловить, ни враждебных, ни безразличных. Она осмотрелась вокруг, и не заметила никого, кто бы ею интересовался. Осматривалась не очень тщательно — если следят профессионалы, всё равно не заметишь, а люди, что смотрят из окон, вообще для неё невидимки.
Лита подошла к своей машине, открыла багажник и достала оттуда ключи. Не от машины, разумеется, а от дверей подъезда и квартиры Зины. Уходя, она незаметно прихватила их с собой, так, на всякий случай. Женщина, открывающая дверь ключом, привлекает к себе куда меньше ненужного внимания, чем та, кто проскальзывает в подъезд вслед за кем-то из жильцов, или та, что орёт в домофон, кто она такая и почему нужно её впустить.
Зайдя в прихожую, замёрзшая Лита заперла входную дверь. Более-менее согрелась только минуты через две, и только тогда с огромной неохотой сняла шубу и пристроила её на вешалку. Она ждала, что к ней кто-нибудь выйдет, но её приход остался незамеченным. Лита, бесшумно ступая на носочках, вошла в пустой зал, где на столе сиротливо стояли чашки с давно остывшим чаем и банка варенья, которую никто не удосужился закрыть.
Внимательно прислушавшись, она уловила размеренное сонное дыхание, причём сдвоенное, доносящееся из спальни. Лита слегка приоткрыла дверь, и на неё пахнуло характерным мускусным запахом, отлично ей знакомым. Она шагнула внутрь и грубо пнула ближайшую к себе женщину, не глядя, какую именно.
— Кармелита, что ты себе позволяешь? — заорала её мать.
— Я, значит, защищаю Род на сумасшедшем морозе, а вы тут надумали развратом заняться? — прорычала в ответ Лита. — Вы так оплакиваете смерть любимой сестрицы и просто любимой?
— Как я могла отказать мудрейшей? Скажи, они мертвы?
— Вы же слышали два выстрела? Разве стражи когда-нибудь промахиваются?
— Я всё-таки на что-то надеялась…
— На что? Нет, не отвечай, Зина. Быстро обе встали и оделись!
— Ты чего тут раскомандовалась, Кармелита? — мудрейшая уже пришла в себя и попыталась взять ситуацию под контроль. — То, что ты — моя дочь, не делает тебя мудрейшей!
— Ты, якобы мудрейшая! Вставай, одевайся и готовься принимать гостей.
— Кого?
— Кого, кого… Агату и Зинкину подружку.
— Так они же убиты!
— Кем?
— Тобой!
— Ты слышала выстрелы?
— Ну, и шуточки у тебя, Лита, — вздохнула с облегчением Зина. — Их отпустили?
— Держи карман шире! Их сопровождали двое, и ещё двое были в микроавтобусе. Стражу секунд на пятнадцать работы. Майя прекрасно справилась. Тела быстренько забросили в автобус, и уехали. Я решила не вмешиваться. Ещё немного понаблюдала, и вернулась сюда. И увидела, как две похотливые суки спят после оргазма. Или оргазмов, не знаю и знать не хочу. Хватит болтать! Или вы сейчас оденетесь, или я ухожу, и разбирайтесь сами. Никогда бы не подумала, что самой вменяемой окажется страж!