— Ты её ударила! — обвинила Литу Майя. — Разве можно бить мудрейших?
— Они двое отдавали приказы, которые противоречат друг другу. Их нельзя выполнить одновременно. Значит, одну нужно было вырубить. Я так и сделала.
— Я не понимаю. Но буду выполнять приказы мудрейшей Юлии.
— Очень хорошо, — Юлия шагнула к Майе. — Сейчас я тебе расскажу, что нужно сделать.
— Мама, стой! — в отчаянии заорала Лита.
— Кармелита, не забывайся. Напоминаю ещё раз — ты страж, а не мудрейшая.
Конечно же, Майю нужно было отсюда как-то убрать. Дать ей любое поручение вне этой квартиры. Пусть что-нибудь отнесёт на другой конец города, или съездит и Настёну сюда привезёт, а звонить нельзя, телефоны якобы могут прослушиваться… Да многое можно придумать. Точнее, можно было. Уже поздно. Лита видела, что Майя лихорадочно втягивает носом воздух, нюхает, а от Юлии резко пахнет оргазмом. И с кем же она тут могла трахнуться? Майя, может, и не самая умная на планете, но ответ на этот вопрос найдёт очень быстро. А она ревнивая, да и дерётся отлично.
Пока что на лице Майи читалась гигантская работа мысли, и Лита не сомневалась, что заметит, когда эта работа будет окончена. Лучше всего, конечно, пристрелить опасного стража, пока она вся в раздумьях, но стрельба привлечёт внимание полиции, а это уж совсем ни к чему. А голыми руками переть на такую, как Майя — гарантированное самоубийство. Даже с ножом опасно, а у Литы и ножа нет, не позаботилась обзавестись, хотя ножи на кухне наверняка были. Ей оставалось надеяться только на то, что Майя не посмеет ударить мудрейшую. Но увы, её надежды не оправдались.
— Лита, скажи мне, страж имеет право настучать по морде мудрейшей? — неуверенно поинтересовалась Майя, явно уже разобравшаяся, кто кому и с кем изменил.
— Мудрейших бить нельзя! — категорически ответила Лита.
— Но ты била Агату, а ты — дочь мудрейшей, значит, знаешь, можно ли их бить.
— К чему этот вопрос? — обеспокоилась Юлия. — Кармелита, что она собирается делать?
— Избить тебя как следует, — ответила Лита.
— Но мудрейших бить нельзя!
— Я только что ей это сказала. Но ей всё равно хочется. Понимаешь, мама, ты зачем-то близко к ней подошла, и она тебя обнюхала. От тебя пахнет оргазмом, а от меня — нет. При таком раскладе даже самый тупой страж поймёт, что ты трахалась с Зиной, ведь мудрейшие не онанируют. По крайней мере, Майя в это верит. А Зина — её подружка. Глупо, мамочка, соблазнять подружку стража.
— Кармелита, разве ты меня не защитишь?
— Нет. Майя — сильнее. Кому станет легче, если сначала она изобьёт меня?
Неожиданно Майя нанесла стремительный удар Юлии чуть ниже груди, не настолько сильный, чтобы убить, но достаточный, чтобы надолго вывести из строя. Ничуть не менее неожиданно Юлия отразила атаку вполне добротным блоком. Лита и понятия не имела, что её мать не без успеха занималась рукопашным боем. Но Майя была и моложе, и в лучшей форме, да и без всего этого страж всегда сильнее мудрейшей. Юлия не смогла отбить весь град обрушившихся на неё ударов, и в конце концов всхлипнула и упала на пол.
Драка длилась совсем недолго, но Лите хватило времени, чтобы незаметно подобраться поближе и внезапно атаковать. Майя даже не заметила нового противника, она всё ещё сражалась с Юлией. Кто угодно, кроме стража, от такого удара сразу же потерял бы сознание, а Майя вместо этого попыталась контратаковать. Но это уже не имело значения, удар Литы достиг цели, и её противница сопротивляясь из последних сил, двигалась слишком медленно. Майя попыталась среагировать на ложный выпад и открыла корпус, Лита с удовольствием всадила ей каблук в живот, и на этом их поединок закончился.
Зина вышла в прихожую, увидела лежащие на полу три тела и начала громко смеяться. Поначалу Лита не поняла, что тут может быть аж настолько смешно, но потом быстро распознала истерику. Как обращаться с истеричками, стражи знали. Пара звонких оплеух привели Зину в чувство, но она показала жестом, что уже всё в порядке, хоть и продолжала хихикать.
— Мы остались вдвоём, — пояснила она свой смех. — Можем потрахаться, больше делать-то больше нечего. Майя меня всё равно прибьёт, когда очухается, так что нет разницы, за одну измену или за две. Ей плевать, что я просто выполняла приказ мудрейшей.
— Ты не просто выполняла приказ, — скривилась Лита. — Ты его выполняла качественно и инициативно. Да и я бы не сказала, что делать совсем уж нечего. Агату, конечно, сейчас не допросить, но кое-чем другим заняться обязательно нужно, причём прямо сейчас. У тебя скотч есть?
— Есть. Зачем он тебе?
— Долго объяснять. Тащи его сюда, и сама всё увидишь.
Поначалу шеф рвался лично поучаствовать в допросе женщины-оборотня, но потом вспомнил, что одна из них запросто всадила три пули в три лба, а вторая непринуждённо избила нескольких спецназовцев. Была и третья, которая легко запрыгивала на крышу гаража, а когда она бежала, видео пришлось смотреть на замедленной скорости. Конечно, третья могла оказаться одной из первых двух, но и двоих таких достаточно, чтобы солидный по городским меркам полицейский чиновник не горел желанием лишний раз встречаться с кем-то из этой банды.
Нежному он изложил это совсем другими словами, но тот хорошо знал своего начальника и всё понял правильно. Да и всё равно кто-то должен был остаться в резерве, на всякий случай, а то вдруг что-то пойдёт не так. Так почему бы и не шеф? Ему куда проще вызвать спецотряд, чем той же Сорокиной, которая почти ни с кем ещё не знакома и даже толком не знает, куда нужно обращаться за помощью. Баба, конечно, толковая, разберётся по ходу дела, но тех минут, которые она потратит на разбирательство, как раз может и не хватить.
— Товарищ полковник, разрешите покомандовать? — попросил Нежный, отлично зная, что шеф с удовольствием позволит ему взять на себя всю ответственность.
— Нежный, ты руководишь следственной группой по этому делу…
— Так точно.
— Вот и командуй себе на здоровье.
— Есть, товарищ полковник. Действовать будем так. Мы с Сорокиной скрытно выдвигаемся к квартире этой самой Зинаиды, входим открыто, и пытаемся не вступать в конфликт с теми, кого там застанем. Выясняем всё, что нам нужно, и уходим.
— Зачем нам рисковать? — возмутилась Сорокина. — Пусть спецназ с ними разбирается! А мы их допросим потом, уже у себя.
— Кого «их»? Там одна Зинаида. Всё, что у нас против неё есть — это её некоторое внешнее сходство с Агатой и Майей.
— И с той девицей, которая орудовала в гараже Хоттабыча.
— А если она не из банды оборотней, а мы на неё натравим спецназ? При этом настоящие оборотни скроются, пока тут будут взрывать двери. Сказать, что будет? Одно из двух — милый добрый подполковник или выполнит свою угрозу, или не выполнит. Я думаю, выполнит. А ты?
— Ладно, идём, — сдалась Сорокина. — Что я должна там делать?
— Держать наготове пистолет и мобильник.
— Не поняла насчёт мобильника.
— Товарищ полковник будет у нас в резерве и если что, вызовет подкрепление. Но ему надо знать, случилось «если что» или нет. Можно, конечно, поискать микрофоны и приёмник, но это долго.
— Спецсредства никто поздно вечером мне не даст, — согласился шеф.
— Значит, связь держим по мобильникам.
— Везёт же вам! Когда я был простым опером, были только рации. В общем, я сяду в машину, включу печку, и буду смотреть за входом в подъезд, а слушать — то, что происходит у вас. Правильно?
— Так точно. Только не засните в тепле.
— Да как можно! Я же опытный полицейский, а не птенец желторотый!
Оставив опытного полицейского в машине, Нежный и Сорокина зашагали к двери подъезда. Универсальный отпирающий код сработал, как ему и положено — домофон загудел, замок щёлкнул, дверь распахнулась. Майор понятия не имел, почему федералы взрывали замок, вместо того, чтобы набрать код, да и не собирался ломать над этим голову. Лифт вознёс их на нужный этаж, и первое, что им бросилось в глаза, это стоящие возле половичка берцы, армейские ботинки. Ни сам Нежный, ни Сорокина не смогли понять, кто их туда поставил и зачем, так что они решили на эту улику пока не обращать внимания. Нежный уже собрался звонить, но на всякий случай проверил, заперта ли входная дверь. Оказалось, не заперта. Он шагнул в прихожую, Сорокина держалась позади, сжимая рукоятку пистолета в кармане шубы.