— Я просто выбрал Итачи, а не тебя. Вот и все, — сказал Мадара. — Э-э, все, что я могу тебе посоветовать… попробуй побороться за свою жизнь.
— П-подож…
— Ладно, Итачи, заканчивай здесь сам. Я пошел работать дальше.
Он исчез, засосав свое тело в отверстие маски. Итачи, склонил голову, глядя на трясущегося от страха Яширо.
— Я… я… ос-становлю… Мы остановим восстание! Будет все, как ты хочешь.
— Пытаешься спасти свой зад?
— Пожалуйста, Итачи! Учиха Итачи!
Яширо выглядел максимально ничтожно. Если бы он не пошел на поводу у Мадары и не вернул клан на тропу мятежа, план Шисуи сработал бы. Все завершилось бы мирно. В пустой душе Итачи, вырезавшего добрую часть своего клана, закипала крепкая ледяная ненависть и незнакомая прежде жажда убийства. Он никогда не хотел убивать. Он убивал по приказу, по нужде, переступая через свою добрую натуру, и желание причинить человеку неземные страдания было для него новым.
— Встань, — скомандовал он.
Узкие глазки Яширо распахнулись настолько широко, насколько вообще возможно.
— Ты шиноби, — бесстрастно продолжал Итачи. — Встань и сражайся, черт подери.
Яширо промолчал.
— У тебя совсем нет гордости?
Трясущийся от страха он с трудом поднялся на ноги и покачал головой.
— Не стоит недооценивать меня.
Жалкое ничтожество. Как же я ненавижу тебя.
— Это просто слова. Как насчет подкрепить их действиями? Может, ты наконец нападешь?
Шаринган Итачи уловил движение чакры в теле Яширо. Тот попытался погрузить его в гендзюцу и быстро сложил печати.
Стихия Огня.
Яширо глубоко вдохнул, надув щеки. Никакой техники не последовало. Он просто выдохнул воздух обратно.
— Ну. И где? — спросил Итачи.
— А?
Итачи холодно наблюдал за ним.
— Ты настолько испугался, что не заметил моего гендзюцу. Я поймал тебя в иллюзию в тот момент, когда ты падал.
Яширо трясся.
— Я не просто так сказал тебе сражаться. Я хотел, чтобы ты почувствовал, насколько ты на самом деле беспомощен. Как ты только собирался выступить против деревни, а, Яширо?
Итачи не заботился о том, что перед ним стоит человек, старше его по возрасту и выше по статусу. В тот момент, когда в кабинете Данзо впервые прозвучал намек на уничтожение клана Учиха, Итачи ощутил, что он вправе решать, как ему с кем разговаривать, невзирая на нормы этикета. Тогда он велел Данзо заткнуться, а сейчас спокойно гнобил лидера некогда самого мощного клана деревни Скрытого Листа.
— Вы все недооценивали Коноху. И меня.
Яширо был бледен от ужаса, он застыл перед ним, словно кролик перед удавом.
— Мангеке Шаринган, — вымолвил Итачи и добавил, словно приговор: — Цукуеми.
Новые глаза, новая техника, полученная чуть больше часа назад после убийства Изуми. Теперь Итачи понимал, о чем говорил Шисуи, когда настаивал, что ему не нужна эта сила.
Яширо провалился в океан тьмы. Он беспомощно озирался, но ничего не видел, слышал лишь голос своего палача — Итачи позаботился об этом.
— Из-за тебя я собственными руками убил человека, которого любил. И еще нескольких родных убью после, вслед за тобой. А все из-за твоей беспросветной трусости и невежества.
— Где я?
Яширо будто не слышал его слов.
— Я полностью контролирую этот мир: и время, и пространство. Это ад, который я сотворил специально для тебя, Яширо.
Океан мрака расступился по воле Итачи. Жертва наконец увидела его.
— Итак. Приступим. Нам спешить некуда.
Итачи протянул руку, и тело Яширо приподнялось над нижней границей пространства. Руки распластались. Его, словно магнитом, притянуло к деревянному кресту, созданному воображением. Итачи неторопливо вытащил из ножен за спиной меч и вонзил в живот Яширо. Тот закричал. Боль здесь была самой настоящей и волей Итачи могла длиться вечность.
— Я не дам умереть тебе так просто, — сказал он спокойно. — Ты не заслужил.
Он снова вытащил из-за спины меч.
Яширо орал и визжал, до хрипоты надрывая горло, а Итачи с наслаждением ковырялся клинком у него во внутренностях и с удивлением осознавал, что действительно получает от этого удовольствие. Он мстил. За Изуми и за всех Учиха, убитых им этой ночью. Боль, давно превысившая порог чувствительности и пробурившая в его сердце дыру в бездну, сейчас устремилась обратно и волей Итачи обрушилась на Яширо.
— Это была разминка. Настоящей боли ты еще не чувствовал.
Секунда в реальном мире могла тянуться сутками в Цукуеми Итачи. С тела Яширо ручьями лилась кровь. Примагниченный к кресту, он походил на ежа, ощетинившегося мечами.