— В таком случае ты опоздал, — злобно огрызнулась Сарада.
Итачи взглянул на нее с непониманием и настороженно уточнил:
— Ты о чем?
— У Данзо уже есть один. Прежде, чем пытать, он пробовал погрузить меня в гендзюцу. Под бинтами в правом глазу он прячет шаринган.
Итачи помрачнел.
— Это плохо. Никому больше не говори об этом, поняла?
Сарада твердо кивнула.
— Ладно, моя очередь. Кто ты?
Она вздохнула. В голове вместо мыслей воцарился вакуум, в котором, будто в тихий летний вечер, мерно стрекотали сверчки.
Ну и что ты будешь делать теперь?
— Сарада, — позвал Итачи.
Она посмотрела ему в глаза.
— Скажи правду. Это единственное, что может убедить меня.
— Ты все равно не поверишь, — грустно ответила Сарада. — Так что…
— Просто отвечай правду. Как твое имя?
— Учиха Сарада.
Это было просто. Да и вопрос совершенно бессмысленный, все ведь уже знали о шарингане.
— Кто твоя мать?
— Харуно Сакура.
Предположим, ты даже не подозреваешь о существовании малышки с розовыми волосами, и это имя ничего для тебя не значит.
Итачи кивнул.
— Кто твой отец?
Сарада опустила взгляд в землю.
— Правду, — требовательный голос дяди.
— Учиха… Саске.
Тишина. В леске где-то далеко защебетала птица. Ветер со слабым шорохом шевелил листву.
Вот он край. Точка невозврата. Теперь ты можешь говорить все, что угодно. Он больше не поверит ни единому твоему слову.
— В твое время… мирно?
— Что?
Сарада потрясенно уставилась на Итачи.
— Правду, — напомнил голос.
Но уже не ледяной, а мягкий.
— Ты веришь мне?
— Да.
— Но… — Сарада растерялась.
Она все еще ожидала от странного дяди подвоха.
— Так что, мирно?
Дяде любой ценой хотелось узнать ответ на этот вопрос.
— Да. Мирно. После Четвертой Мировой…
Итачи жестом прервал ее.
— Мне не нужно этого знать. То, что мне было важно, я уже услышал. Так вот почему ты такая…
Он вдруг слабо улыбнулся. Было очень странно видеть улыбку на его вечно бесстрастном лице. Дядя, похоже, и сам себе удивился и побыстрее вернул прежнюю маску.
— Какая?
— Сл… — он запнулся. — Мягкотелая.
Сарада обиженно нахмурилась.
— Ты хотел сказать «слабая».
— Да, — честно признался Итачи.
Что уж тут обижаться. Ведь он прав, так и есть.
— А я рад, что твой мир позволил тебе остаться такой до своего возраста. У тебя было детство.
Он опять начал улыбаться, но подавил новую улыбку уже быстрее, чем первую.
— Но как ты попала к нам?
И тут Сараду прорвало. Она не знала, как ей начать, но начав — рассказала дяде все: от начала до конца. И об отце, и о смерти мамы. О каменной бабе по дороге к кладбищу, о божестве и его теориях. О волне, о своих страхах и надеждах.
На лице Итачи отразился глубокий шок. Сарада не знала, что вообще заставило его поверить в этот безумный рассказ, но ее версия явно отличалась от того, что гениальный дядя успел нарисовать себе в воображении.
— И вот я не знаю, что мне делать. Как спасти маму и как не нарушить ход истории. И как спасти… клан.
— Клан? — он нахмурился.
— В будущем мы с папой — последние Учиха.
Итачи открыл рот от удивления. Сквозь разбитую маску его безразличия прорвались горечь, недоумение и досада.
— Зачем ты сказала, — тихо проговорил он. — Я не должен был знать.
— Спойлеры? — грустно усмехнулась Сарада.
Да, дядя просил не говорить ему о будущем. Но не сказать она не могла. Сарада уже поняла, что не справится сама, ей нужна помощь. Хотя бы совет. У нее не было уверенности в собственных решениях, и казалось, что Итачи раз и навсегда укажет ей что делать.
— Что значит «спойлеры»?
— Э-э…
То к чему она привыкла с детства, для дяди оказалось диковинкой.
— Это когда кто-то рассказал тебе, что было в новой серии сериала, которую ты еще не смотрел.
— Что такое «сериал»? — спокойно уточнил Итачи.
Сарада шлепнула себя рукой по лбу.
— Просто забудь.
— Ладно.
— Насчет клана…
Дядя поморщился, будто она задела свежую рану.
— Я не знаю, что произошло. Вы кажетесь такими сильными. Вас так много. Я ума не приложу, что…
— Если станешь вмешиваться — все пойдет не так, и твое мирное время может обернуться адом.
— Дядя, — Сарада и сама не заметила, как у нее вырвалось это слово. — Как ты не поймешь. Я уже здесь. Все уже будет не так, просто потому, что я есть.