Выбрать главу

А Сарада ведь знала, что ни черта не машина. Безразличие и холодность — маска шиноби, совсем как та, которую надевали члены Анбу, чтобы скрыть свое лицо, только что не звериная и не разноцветная. Сарада же видела, как он менялся при виде брата и с него спадало набившее оскомину притворство.

Ты добрый, дядя. Я вижу твою доброту. Я даже чувствую ее, пусть от нее зачастую и веет холодом. Почему ты не откроешься мне? Носишь все в себе, хоронишь глубоко внутри свои мысли и чувства, не делишься ни с кем, только, быть может, с Шисуи. Почему?

Но сегодня Итачи вел себя действительно необычно. Окидывал взглядом знакомый дом и усадьбу, общался с семьей, будто в последний раз. Даже пошел тренировать Саске. Вот это чудо.

Что же происходит в твоей жизни, Учиха Итачи?

****

Они вернулись под вечер, только не вдвоем, а втроем. Впереди шагал вечно хмурый дедушка Фугаку, а позади него плелся Итачи, согнувшись под тяжестью Саске, обосновавшегося у него на плечах. Все трое прошли в комнату деда, закрыли бумажную дверь и долго что-то обсуждали. Оттуда слышался тонкий умоляющий голосок папы, восклицания дедушки: «Ты с ума сошел, Итачи?!», «Ты же знаешь, как завтрашняя миссия важна для клана Учиха!».

Там, за дверью, происходила недоступная Сараде жизнь, в которую был посвящен даже маленький Саске, но только не она.

Дедушка говорил о миссии. Так вот почему дядя взял выходной. Он готовился к важному заданию?

В конце концов створка двери отъехала в сторону, и из комнаты вышел дедушка. На его суровом лице читалось раздражение. Немного погодя на кухню приковылял хромающий Саске и сел на полу, прикладывая к лодыжке ломоть мороженного мяса. В его глазах читались какие-то мутные смешанные эмоции и понять, о чем он думает, было невозможно.

— Получше приложи холод, — посоветовал Итачи, проходя мимо.

Дедушка в бешенстве, папа задумчив и подавлен. Только у дяди все как обычно хорошо. Хорошо ли? Нет, скорее «как обычно никак».

****

Итачи было противно. Он не представлял, откуда отец узнал о том, что миссия назначена на завтра, но ему явно позволили узнать это. Данзо спустил ровно столько информации, сколько считал нужным. Ни больше, ни меньше. Лидер могучего клана был игрушкой правительства Конохи. Он знал о дате миссии, о том, что можно взять напарника, но не догадывался о прочих подробностях. Например, о том, что Итачи уже давно выбрал себе партнера — Шисуи.

Собрав их у себя в комнате, отец объявил, что отправится на миссию с Итачи. Он много и долго говорил о том, что вступление старшего сына приведет клан Учиха к величию и славе. И совершенно не замечал младшего…

Как же отец жалок…

Всю дорогу с полигона, сидя на спине у Итачи, Саске щебетал о том, как он мечтает работать в Военной Полиции и ждет, что папа пойдет на его церемонию поступления в академию.

…сидя в комнате напротив отца и слушая его фанатичную речь о клане и славе, Саске все порывался напомнить ему о том, насколько важный день для него завтра. А когда все-таки решился, его слабый голосок резко перебил суровый голос отца.

Отец не слышал, не замечал ничего, кроме чертового клана, даже маленького Саске. Он забыл, что завтра — церемония поступления. Также не задумывался и о том, что его старший сын может не вернуться с миссии. В мыслях отца царил только клан, а в душе Итачи закипало настоявшееся ледяное бешенство.

Ему и так было тяжело. Он морально готовился к тому, что может погибнуть. И в такой ответственный момент рядом с ним должен был быть Шисуи. Больше никто. А отец… Он снова лез. Зачем он лез? Почему он игнорировал своего младшего сына, которому был так нужен? Неужели клан был важнее?

— Знаешь, отец… Я отказываюсь от завтрашней миссии.

Итачи произнес это совершенно спокойно. И, что удивительно, от чистого сердца. Ему все надоело. Он не хотел нести на своих плечах бремя ненависти клана, шпионить за деревней, которая собиралась принять его в ряды Анбу и довериться ему. Все, чего он хотел — пойти на церемонию Саске и забыть обо всем этом.