Она задохнулась, тщетно пытаясь подобрать нужные слова.
— Мы ведь знакомы не больше месяца, — Итачи слабо улыбнулся. — А ты так привязалась ко мне, будто знаешь меня всю жизнь.
Сарада с удивлением пришла к выводу, что дядя, при всей своей внешней холодности, прекрасно понимал, что происходило в ее душе. И даже облекал это в слова, когда сама она слов не находила.
— Если в будущем вы с Саске — единственные Учиха, значит мы и не должны были встретиться, да? — тихо добавил он.
Дрожащий лунный свет на воде смазали набежавшие слезы.
— Дядя, вернись с этой миссии, пожалуйста.
Сарада сняла очки, отложила их на пол и смахнула влагу с ресниц. Итачи молчал. Он уже не возмущался, что она называла его «дядей».
— Потому что ты прав, — выдохнула Сарада. — Пусть прошло совсем немного времени, но я… я успела полюбить тебя, дядя.
Глава 16. Мягкий Кулак
16
Утро выдалось солнечное. На площади перед академией рядами стояли будущие первоклассники, и их радостное возбуждение передавалось даже родителям. Учителя-чунины застыли по стойке смирно за спиной Хокаге, который говорил вступительное слово, и один из них, совсем еще молодой парень, отчаянно напомнил Сараде директора из академии ее времени.
Особо внимательно она рассматривала Третьего. Этот маленький морщинистый старичок с трубкой в зубах — ожившая легенда, Сандайме Хокаге по прозвищу «профессор». Странно было сознавать, глядя на его сухую старческую фигуру, что этот человек еще способен сражаться и не только выполнять рутинные обязанности Хокаге, но и в критический момент встать на защиту деревни Скрытого Листа.
Дедушка Конохамару-сенсея. Он ведь погиб во время нападения Орочимару… Точнее, погибнет. Но это будет еще нескоро.
Сарада стояла рядом с семьей. Бабушка Микото махала рукой обернувшемуся Саске, а дедушка Фугаку тяжелым взглядом наблюдал за церемонией, сплетя руки на груди. Заметив отца, Саске помрачнел и отвернулся.
Хокаге закончил речь. Первоклассники немного расслабились и загалдели.
— Саске-кун! — тонко пискнул девичий голосок. И еще один. И еще.
Сарада в замешательстве уставилась на толпу детей. Розовая макушка, за ней — светлая, и другие девчонки… Все с обожанием глядели на Саске, в то время как сам он продолжал игнорировать всех на свете, сунув руки в карманы.
«Кажется, эта вредина была такой всегда», — сердито подумала Сарада.
Мама тоже поступала в академию. Та самая розовая макушка — это ведь была Сакура, кто же еще. Она следила за Саске, будто для нее не существовало ничего на свете: ни академии, ни друзей, ни родителей.
Он уже нравится ей. Мамочка…
Сараде было больно наблюдать, как светлые чувства маленькой Сакуры натыкаются на бетонную стену папиного безразличия. Ей самой это было знакомо. Но ничего. Он достанется маме, а не всем этим девчонкам. И то, что она существует — достойное тому подтверждение.
Наруто, скосив глаза, смотрел на толпу родителей. Встретившись взглядом с Сарадой, он вдруг ожил и расплылся в улыбке. Она помахала ему рукой, и Нанадайме, довольно зажмурившись, ответил ей.
Надо же, и почему он так ко мне привязался? Хотя, наверное, дядя думает так же и обо мне.
В груди стало тесно. Сейчас, когда Сарада стояла на церемонии во дворе академии, посреди мирной Конохи — ее дядя где-то сражался насмерть с невероятно сильным врагом. Быть может, в эту минуту он уже победил и возвращается домой. Или наоборот, раненный истекает кровью и некому прийти ему на помощь. Или уже был мертв.
Единственный человек, с которым она могла быть откровенна.
Двор академии, бабушка с дедушкой, Нанадайме и надменный Саске — все это было где-то далеко и не с ней. А с ней же осталось только гулкое биение пульса и мысленные молитвы: «Пожалуйста, дядя, вернись!»
****
Кохината Мукай щелкнул зажигалкой и с наслаждением затянулся. По воздуху распространялся крепкий сигаретный дым. У этого шиноби были своеобразные привычки. В минуту опасности он расслаблялся и предавался собственным слабостям: курил, хлебал из серебряной фляги саке. Но Итачи прекрасно знал, что именно после этого Мукай становился особенно опасен и начинал сражаться в полную силу.
Вокруг них на земле растянулись шиноби Скрытого Тумана, более десятка. Они с Шисуи победили всех противников в одиночку. Остался только Мукай: их главная цель и самая сложная.
Шисуи активировал шаринган и крикнул: