Он… Он ведь расшиб себе голову.
Но тело джонина вдруг обернулось надколотой деревянной колодой.
— Замена! — воскликнул Итачи в панике.
— Именно, — ответил голос за спиной.
Итачи резко обернулся. Прямо перед ним стоял Кохината Мукай.
Сердце ушло в пятки.
Мукай молниеносно ударил Итачи двумя ладонями в живот. Страшная боль пронзила внутренности.
Четыре удара.
Итачи задохнулся. Он лихорадочно обдумывал контратаку, но Мукай зарядил новую порцию ударов: на этот раз восемь. Он бил мгновенно. Все восемь ударов врезались в тело одновременно. Нутро свело судорогой, руки, стопы местами онемели.
«Нет, — билась в голове отчаянная мысль. — Если он закончит свою комбинацию — я погибну».
Мукай замахнулся для новой атаки: шестнадцати ударов. Краем глаза Итачи заметил, что в размытом поле зрения вдруг возник Шисуи. С диким воплем он налетел на Мукая справа — со слепой зоны бьякугана. Мукай прервал комбинацию Мягкого Кулака, на время оставив Итачи в покое, поразительно легко увернулся от атаки, схватил Шисуи за горло и поднял высоко над землей.
— Шисуи… — прошептал Итачи.
Друг задыхался. Он извивался и дергался, сжимая запястье Мукая и тщетно пытаясь избавиться от железной хватки, сдавившей горло.
— Это называется — «тренировки», — процедил Мукай. — Когда ты работаешь над своими слабостями. Недооценили вы старика, ребятки.
— Кохината Мукай… — проговорил Итачи и шагнул к нему.
Он ничего не мог сделать. Комбинация Мягкого Кулака запечатала течение чакры, глупо было помышлять о контратаке, но ноги продолжали шагать к Мукаю, словно это могло спасти Шисуи.
— Хочешь, чтобы я убил его?
Мукай сильнее сжал горло Шисуи, намереваясь раздавить ему кадык. Друг захрипел.
— Прекрати! — едва не плача воскликнул Итачи.
Чакра сама собой хлынула к глазам, активируя шаринган.
Мукай презрительно ухмыльнулся.
— Такое гендзюцу на меня не подействует.
Он вновь повернулся лицом к своей жертве.
Шаринган Шисуи трансформировался. Томоэ закружились, сливаясь в странный резкий рисунок, напоминающий сюрикен, а зрачок исчез — стал красным, как и вся радужка. Мукай моментально отвернулся. Если их взгляды и встретились, то лишь на тысячную долю секунды, хотя Итачи ставил на то, что они не пересеклись вовсе. Поймать человека в гендзюцу за такой короткий срок было невозможно.
Но Шисуи это удалось.
Рука, сжимавшая его горло, вдруг ослабла, и Шисуи, задыхаясь, рухнул на землю. В кулаке Мукая блеснул кунай.
— Нет! — воскликнул Итачи.
Но тот вдруг полоснул себя лезвием по животу. Его ноги подогнулись, и ослабевшее тело завалилось на бок.
— Мукай! — просипел Шисуи и сухо закашлялся.
Он поднялся на колени и подполз к поверженному врагу.
Мукай попытался заговорить, и из его рта вылилась струйка крови.
— Любое вмешательство в мой мозг — и запускается закладка, чтобы я убил себя, я ведь шпион…
Они молча наблюдали за умирающим. Его отрывистый голос становился все тише и тише.
— А ты, пацан… дьявольщина… Впервые такое вижу…
Шисуи не ответил.
— Вы хотите что-то сказать напоследок? — спросил Итачи.
— Это все я… — бормотал Мукай, судорожно вздрагивая. — Жена и дети… н-ни причем… они… Они не знали…
Дрожащей рукой он потянулся к карману.
— Может, я п-прошу слишком… много…
Итачи отстранил слабые пальцы Мукая, запустил руку в карман его штанов и извлек пачку сигарет — столь желанную для него.
— …огня… — из последних сил выдохнул Мукай, с папиросой, прилипшей к губе.
Шисуи полез в другой карман, щелкнул зажигалкой и поднес пламя к концу сигареты.
Мукай затянулся и блаженно прикрыл глаза.
— Вот, значит, к-как умирают шиноби…
Он вынул изо рта сигарету, и все его тело расслабилось.
— Я буду ждать вас там…
Слепые глаза бессмысленно уставились в небо, а между пальцами неподвижной руки продолжала дымить початая сигарета.
— Все кончено, — хрипло прошептал Шисуи.
****
Итачи медленно ковылял по направлению к дому по темному кварталу Учиха. Он уже доложился Данзо и побывал в госпитале у Кирэй, но внутренности все еще болели. Ему сказали, что некоторое время он не сможет ходить на миссии и даже тренироваться. Мягкий Кулак — это не шутки.