Дедушка закончил говорить, и братство немного расслабилось. Все решили, что собрание подошло к концу, но вдруг поднялся Яширо.
— Итачи здесь?
Сарада посмотрела на дядю. Тот крепче сжал кулаки, не поднимая головы.
— Итачи! — с раздражением повторил офицер.
— Я здесь.
Он нехотя поднял руку.
— Ты ведь присутствовал на сорвавшихся переговорах со Страной Инея?
Итачи промолчал.
— Отвечай! — рявкнул Яширо.
— Обсуждать при посторонних миссии Анбу — запрещено.
— Ты это серьезно?
Офицер нахмурился.
— Ты зачем вступил в Анбу?
Дядя не отвечал.
— Чтобы получать информацию из центра деревни и передавать ее нам!
— Яширо… — позвал дедушка.
Но подчиненный его проигнорировал.
— Ты уже почти полгода работаешь на Анбу, и что? Хоть раз мы услышали от тебя хоть одну деревенскую тайну?
— Но я ни одной не знаю.
— Ах, да ну. Неужели дело лишь в этом?
— Вы на что намекаете? — дядя поднял лицо, и в его глазах сверкнул мятежный огонек.
Офицер гадко ухмыльнулся. Рядом с ним встал мужчина с длинными черными волосами — Учиха Инаби, тоже один из подчиненных дедушки.
— Ты ведь против нас, не так…
— Довольно! — рявкнул Фугаку.
Все притихли.
— Сейчас не время затевать разборки. Мы должны быть вместе!
Офицеры, колеблясь, опустились на татами.
— Простите, — сухо выдавил Итачи.
Фугаку обвел тяжелым взглядом полумрачный зал.
— В любом случае, все решится на следующем собрании. Запомните: присутствие каждого — обязательно. На этом, пожалуй, все.
Люди стали подниматься. Сарада оглянулась на Итачи. Того уже и след простыл. Она выбралась из подвала, где проходили собрания, выскочила из храма, искала его глазами в толпе, но дядя пропал. Кто-то тронул ее за руку. Сарада обернулась и увидела Изуми.
— Эй… Привет.
— Привет, — растерялась Сарада.
Они не разговаривали уже очень давно.
— Я все хотела… — бывшая подруга замолчала.
Сарада глядела на ее печальное лицо и не чувствовала злости. Тот глупый вопрос Изуми помог ей разобраться в себе и своих чувствах. И сейчас, когда они впервые за столько времени вновь говорили, Сарада поняла, что скучала по своей приятельнице. Так или иначе, с доверием или без, но человеку нужно общение.
— Прости меня, — сколько боли было в ее голосе. — Я давно хотела извиниться перед тобой. Мне не стоило затевать этот разговор. Это… было так глупо.
Неужели все это время она страдала и чувствовала себя виноватой? А ведь со стороны казалось, что ей все равно.
Сарада слабо улыбнулась.
— Я не злюсь на тебя, Изуми.
Изуми подняла на нее полный удивления взгляд. Она не верила своим ушам.
— Правда?
****
Право же, душевные терзания Изуми и ее чувство вины было сейчас последним, что волновало Сараду. После примирения с бывшей подругой она немного успокоилась, но в сознании пульсировала навязчивая мысль: «Итачи. Мне нужно поговорить с Итачи».
Сарада вернулась домой и первым делом заглянула в комнату дяди и папы. Папа уже спал, а Итачи так и не вернулся с собрания. Она ушла к себе в комнату и стала ждать; изо всех сил старалась не заснуть, даже начала читать какую-то книгу об истории ниндзюцу, чтобы скоротать время, но ее клонило в сон. А дяди все не было.
Итачи возвратился только в начале третьего ночи. Сарада как раз задремала и проснулась, ощутив неожиданный всплеск чакры. Отбросив книгу, она вылетела в коридор и едва не столкнулась с дядей, который как раз проходил мимо ее комнаты.
— Иди сюда.
Она схватила его за руку и заволокла к себе.
— Тебе чего? — недовольно спросил Итачи, когда бумажная дверь за его спиной закрылась.
За последнее время у него неожиданно изменился голос: из мальчишеского стал низким, взрослым, и Итачи очень быстро с ним освоился. Кроме того, он подрос. Линии под глазами, идущие от переносицы к щекам, увеличились еще больше, придавая его лицу немного старческий и болезненный вид.
— Надо поговорить.