- Этой серии ещё нет, Андрей! - сказал Чкалов.
- Я сегодня говорил с Николаем Николаевичем, и завтра передам ему синьки крепежа изделий. А остальные 'детали' мы уже обсудили с Поликарповым. Т.ч. считай, что эта серия уже есть. Не буду рассказывать, скоро сам увидишь. А вас, Владимир Константинович, я бы попросил подумать о переходе в мой отдел. Направление перспективное! - и я показал мандат Сталина.
- Вот это номер! А я думал, что это квартира твоей жены. А ты, Валера, всё знал, и мне ни слова не сказал! Я же спрашивал у тебя, куда Андрюха делся!
- Если он сам об этом не говорит, значит так надо. У меня от друзей секретов нет, но это был не мой секрет.
- Чем будет заключаться моя работа?
- Приём-установка радиолокационных станций вокруг Чкаловского, подготовка лётчиков к работе с оператором РЛС, подготовка самих операторов РЛС и планшетистов. Подготовка больших показательных учений ВВС на базе нашего аэродрома в Чкаловском. Я бы сам этим бы занялся с удовольствием, но у нас с Ритой пока другая задача. Первым заместителем является капитан первого ранга Берг, но он в Ленинграде. А Вы, Владимир Константинович, здесь командуете авиационной частью вопросов. В результате, должно родиться наставление по применению РЛС и связи в истребительной авиации ВВС. По рукам?
- Кхе... А Филин знает?
- Пока только о создании комиссии, о задачах и планах - пока нет. Первая РЛС должна поступить из Ленинграда сразу после праздника. Но она только кругового обзора: даёт направление, но не даёт высоту полёта. Вторая станция придёт числа 1-3 декабря. Она даёт высоту, может использоваться как для авиации, так и для ПУАЗО. Кроме того, я в докладной записке попросил выделить 1 дивизион тяжелых 85мм зениток и два дивизиона МЗА. Ответа пока нет, но думаю, что мы это получим. Надо научиться согласовывать данные РЛС и ПУАЗО.
- Какие у нас кухонные разговоры пошли, ребята. Ты, кстати, Андрей, своё назначение зажал и не обмыл! - громогласно заявил Чкалов.
- Да и ужин в третий раз придётся разогревать! - сказала Рита.
Под утро подвыпившие гости угомонились, и мы тоже легли. Рита прижалась ко мне:
- Почему ты был такой недовольный? Из-за перелёта?
- Мне кажется, что Судоплатов что-то недоговаривает. Если ты 'засветишься', то въезд в Штаты для нас будет закрыт!
- Глупый ты! Паша всё предусмотрел! - она зажгла свет и вытащила из тумбочки испанский паспорт, довольно мятый и с множеством отметок, и показала мне фотографию черноволосой худощавой женщины, у которой только овал лица и глаза выдавали мою собственную жену.
- Мы же сегодня фотографировались?
- А я уже пятый год работаю в НКВД, и в Испании была. А ты у нас будешь 'интернационалистом', с которым я познакомилась на родине, и который стал моим мужем. Вот штамп, это - ты! Завтра получишь паспорт на это имя. Зовут меня Марго Эстахьо Риверо. Я - довольно состоятельная женщина, гораздо старше тебя, подцепила молодого лётчика и решила ему приобрести авиакомпанию. - Рита хихикнула и ткнулась мне подмышку, - Для поставок в Испанию много раз использовали несколько фирм, которые зарегистрированы на это моё имя. А в США я поеду под твоей фамилией, и стану на 10 лет моложе, как есть.
- Я, действительно, глупый. Таких ходов я даже не предусматривал!
- Неужели ты думаешь, что после, всего, 10 дней брака, я захочу расстаться, даже на мгновение, с моим первым и единственным мужчиной! - последовал долгий и очень страстный поцелуй...
Утром нас разбудили довольно громкие голоса Чкалова и Коккинаки. Мы быстренько оделись. Они хозяйничали на кухне, пытаясь приготовить завтрак:
- Нам на полёты, хозяюшка!
Рита немедленно перехватила управление в свои руки, а мы переместились в столовую.
- Андрей, я согласен! - сказал Коккинаки. Я сходил в кабинет, принес листок бумаги и автоматическую ручку. ВК написал рапорт, а я подписался 'Ходатайствую о переводе'.
- Валерий Павлович! Дайте сегодня задание штурманам рассчитать перелёт. Связь через товарища Павла. Мы сегодня, скорее всего, уже улетим или уедем.
Завтрак прошёл в молчании. Уже стоя у дверей, ВП стукнул меня кулаком по плечу: 'Не волнуйся, Андрей. Всё сделаем как надо. Готовь площадку и топливо! Понимаем, что везём!' 'Да, Валерий Павлович! Победу в будущей войне!'
Отдав подготовку экспедиции в невероятно пробивные руки комбрига Чкалова, за результат можно было не беспокоится. Он всё подготовит! Оставалось немного времени, и я начал звонить в Ленинград. Аксель Иванович рассказал, как продвинулись дела, я сказал ему об очередной командировке и о том, с кем держать связь в Чкаловском. В отличие от Москвы, все военные организации Ленинграда работали в обычное время, не ночью.
Начал разбирать почту, выяснилось, что нашему отделу подобрано здание: начальник академии имени Жуковского Померанцев Зиновий Максимович выделил пустующие помещения оперативного факультета под нашу комиссию. Позвонил ему. Тот поставил условия, чтобы одновременно с началом работы, мы готовили восстановление факультета.
- Но, Зиновий Максимович! Какое отношение мы имеем к преподавательским кадрам? И где их возьмём?
- Сами и преподавайте! Не маленькие!
Вот такой вот разговор получился. Решил съездить в академию. Одеваюсь, Ритуля вокруг меня кругами ходит и все поправляет (одежду имеется в виду). Вдруг звонок в дверь. Охрана, что ли? В коридоре раздевается комиссар госбезопасности 3 ранга Судоплатов! День визитов!
- Салудо, камарадас Андрей! - улыбается... Ритуля, сообрази что-нибудь покушать и выпить. Я домой еду, всю ночь работали. И ещё! Мне с Андреем переговорить надо. Поэтому, сходи, куда-нибудь погуляй! Только не к парикмахеру. Ещё два дня это не понадобится!
'Серьезная заявка на победу!' - раздаётся в голове голос Сергея. Рита выставила яичницу с ветчиной и сыром, бутылку водки, нарзан, нарезанную колбасу, ветчину и хлеб. Взгляд очень настороженный. 'Павел, может быть при мне?' 'Сказали же: погуляй! Давай! Мужской разговор намечается!' Рита обиженно хлопнула дверью.
- Давай! Знаю, что не пьёшь! - Я налил себе крымского сухого. - Я не знаю, в курсе ты или нет: я разговариваю с тобой только потому, что её отец вывез меня на расстрел и отпустил. Я ему жизнью обязан. Он просил заботиться о ней и её матери. Её мать ещё красивее была. Рита мне, как сестра. Ты, вроде как, мне родственник. Обидишь её - будешь иметь дело со мной. Смотрю на неё, и сердце радуется. Ей повезло больше, чем мне. Поэтому, пока ты - её муж, ты для меня - родной. Понял?
- Да, товарищ Павел.
- Просто Павел. В этом доме я просто Павел, мы не на службе. Я вынужден посылать вас обоих на задания. Другого пути у меня нет. Обещай мне вернуться, и её живой привезти.
- Про себя сказать не могу, а она, в любом случае, будет жива.
- Понял. Это по-мужски. Учти, что тоже самое она будет делать для тебя. Не дай ей этого. Умирать будешь, но её сохрани. Договорились?
- Да, Павел.
- Задание у Вас сложное. Первый этап я отработал, это пройдёт без проблем. Дальше всё за тобой и Ритой: в технологической линии один станок не может быть изготовлен нигде, кроме как у них. Нет никаких данных. Известно только то, что делается он в Детройте. Будешь рыть самостоятельно. Держи Риту подальше от этого. Связь будем держать через 'Седого'. Ты - ему, он - мне. Это - мой человек. Я вчера видел, как ты скис, когда я отдал перелёт Чкалову и Коккинаки.
- Павел, просчитав операцию, мне показалось, что ты подставляешь Риту под удар... В общем, я не понял тебя. Рита ночью объяснила, что это - только прикрытие. Я совсем был не в курсе операции. Но я знаю, что 12 станций роли не сыграют. Это только для руководства.
- Правильно, Андрей! Это - косточка, для утешения. Остальное должны сделать вы. Я вынужден рисковать вами, - он выпил залпом водку и вышел из кухни, стал обуваться. Когда обулся и оделся, сказал: Ритке - ни слова! И ещё: вам надо выезжать сразу после праздников. Ритке скажи, что я обоих вас люблю.