— Все хорошо?
— Не совсем, — после небольшой паузы отвечает он. — Я неправ, что не рассказал тебе кое-что, — я отступаю на шаг, но руки остаются на его шее. — Даже не знаю, как и начать.
— Что такое Пит? — он выглядит растерянным.
— Я отец Прим, — изначально мне кажется, что он имеет в виду его любовь к моей дочери. Но судя по его выражению лица это не так.
— Нет, — протягиваю я. Он не мог. Этого не может быть. Только не Пит.
— Прости, — он берет мою руку в свою и целует ладонь, но я со внезапно появившейся злостью ее одергиваю.
— Так вот почему ты это сделал? — пытаюсь снять кольцо, и оно наконец поддается.
— Нет, Китнисс, я люблю тебя, — он пытается помешать мне вернуть кольцо, но я все решила. — Я подумал, что Прим нужен папа, поэтому сделал это так рано.
Не нахожу, что сказать и просто ухожу. Дверь хлопает, но я не обращаю внимания. Куда же мне теперь? Как мне теперь? Я ведь поверила ему. Все чувства, пережитые четыре года назад, возвращаются с удвоенной силой.
Мне не хочется жить. И в то же время хочется показать ему, что я сильная. Что я могу пережить и даже жить еще счастливей. Но только где взять на это силы?
Я иду, но сама не знаю куда, несколько раз сажусь прямо на асфальт и прост плачу. Громко, навзрыд. Люди обходят меня, никто не приближается. С трудом заставляю себя идти дальше, но хватает ненадолго.
Я не знаю, что делать дальше. Как объяснить Примроуз, что Пит больше не придет, где найти новую работу. Что мне делать дальше? Как жить? Столько вопросов. А виновник один. Что тогда, что сейчас. Я больше никогда не смогу доверять людям.
Его обман куда более серьезный, чем мой. Я целый месяц жила с тем, кто перевернул мою жизнь с ног на голову. С тем, из-за кого я не обустроила свою жизнь так, как мечтала. Счастье, что он не повторил того, что сделал тогда.
На улице уже стемнело, но я не могу пройти к Прим. Я могу лишь идти вперед, даже не смотря по сторонам. Кажется, я даже не узнаю район в котором оказалась. Силы, моральные силы, вновь покидают меня, и я опускаюсь на асфальт, давая выход очередной истерике.
На этот раз все иначе. Почему-то вокруг появляется очень много людей, некоторые из которых в белых халатах. Меня берут под руки и куда-то тащат. Мысли резко пропадают из головы, и я теряю сознание.
POV Пит.
Телефон звонит уже не первый раз, и я решаю наконец ответить.
— Пит, прости, что отвлекаю вас, — в ее голосе ясно слышится намек, и я злюсь на себя еще сильнее, почти готовый бросить телефон в стену. — Прим хочет спать. Вы заберете ее или можно тут укладывать?
Почему она спрашивает об этом меня? Неужели Китнисс не рассказала ей? И почему Китнисс не с ней?
— Джоанна. Китнисс не со мной. Мы поругались, — стараюсь соображать быстрее. Куда она могла пойти, ведь уже поздний вечер. Почти ночь. — Я заеду за вами. Едем ее искать! — я не прощу себя, если с ней что-то случится.
— Пит, что случилось? — спрашивает подруга моей бывшей невесты, за секунду до того, как я собирался положить трубку.
— Я подлец. Вот и все.
***
Уже час мы разъезжали по темным улицам города, но так и смогла найти Китнисс. Я позвонил в больницы, в полицейские участки. Я позвонил даже в морг и с облегчением услышал, что ее там нет.
Телефон снова зазвонил, на экране светился неизвестный номер, но я нетерпеливо убрал звук, чтобы не отвлекаться от дорожек, на которых я упрямо искал Китнисс.
— Пит, ты что? А вдруг это Китнисс, — шепчет Джоанна, чтобы не разбудить спящую на заднем сидении Примроуз. Она права, надо поднять.
— Слушаю.
— Пит Мелларк? — спрашивает незнакомый голос, который продолжает после моего утвердительного ответа. — Китнисс Эвердин находится в психиатрической лечебнице номер один. Не могли бы вы оповестить ее родных?
========== 5. ==========
Комментарий к 5.
Песня под настроение: Алексей Воробьев – О чем ты думаешь
Наверное, пропаду до июля (поступление, все дела)
Жду отзывы)
Приятного чтения)
Ваш Ангел♥
Дальше порога меня даже не пустили, объяснив это тем, что я нарушаю ее психическое здоровье. Джоанна осталась в больнице, попросив меня отвезти Примроуз к ним домой и посидеть с девочкой, пока она не вернется. Бесконечный день.
Моя дочь, наверное я могу ее так называть, проснулась, когда я положил ее на кровать. Она задавала вопросы, на которые я не мог ответить: почему мы не дома, где ее мама, когда она вернется. С горем пополам я уложил ее спать.
Ожидание Джоанны превратилось в ужаснейшую муку. Как Китнисс оказалось там, где она оказалась? Почему меня не пускают к ней? Почему Джоанна так долго. Ближе к трем часам ночи в двери поворачивается ключ, и я выхожу навстречу подруге Китнисс из кухни.
— Мелларк, — ее голос уставший, а выглядит она опустошенной. — Ты последняя тварь, — вот оно. То, чего не сказала Китнисс. В ее глазах осуждение, но ни капли зла. — Почему ты не сказал ей раньше? — она смотрит прямо в глаза так, что я чувствую себя маленьким мальчишкой. — Пит, ты сделал ей предложение и тут же рассказал такое! Да еще и как? Это были не те слова, которые нужны, чтобы рассказать такое. Ты ее не любишь? Из-за Примроуз был с ней? Совесть заела?
— Джоанна, я понимаю как все это выглядит в ваших глаза, — у меня нет права злиться на ее слова, но это чувство все же появляется, когда я слышу ее слова о любви к Китнисс. — Но Китнисс для меня больше, чем просто девушка.
— Это все слова Мелларк, — цедит она сквозь зубы. — На своей работе я видела много гнилых мразей, но ты не такой, нет. Ты не оставишь ее, даже если она не позволит быть рядом. Но мотив, Пит. Причин этого может много. По твоим действиям я делаю вывод. И только.
Она наконец отводит взгляд, и мне моментально становится легче дышать. Я не нахожу, что ей ответить, потому молча наблюдаю за тем, как она возиться с застежкой на туфлях.
— Неужели нельзя было рассказать мне? Я вижу, Пит, ты сожалеешь о том, что сделал. Я была с ними с самого начала, смогла бы преподнести все так, что она бы простила. Она любит тебя, но теперь даже не знаю, захочет ли она когда-нибудь быть с тобой, — после ее слов надежда на светлое будущее умирает.
Прохожу в спальню и присаживаюсь рядом с Прим. Она так мило спит. Как жаль, что я вряд ли когда еще увижу это зрелище.
— Прости, малышка, папа тебя любит, — аккуратно убираю шелковистые волосики с ее нежного лица и нежно целую в щеку. — Прощай, малыш.
— Думаю, вы еще увидитесь, — замечает Джоанна, стоящая в дверях.
— Когда Китнисс вернется? — спрашиваю наконец то, что меня волновало последние несколько часов.
— Я не знаю, Пит, — ее эмоции моментально меняются. Мне кажется, что Джоанна вот-вот заплачет. — Они говорят, что ей необходимо лечение. Что ее оставят там на месяц.
Месяц? Но ведь это ужасно много. Она же не сумасшедшая. У нее ведь есть дочь, которая еще совсем кроха. Которая не сможет без нее.
Я чувствую, что обязан что-то сделать. И я сделаю. Поеду утром и заберу ее от туда. Пусть накричит. Пусть ударит. Все, что угодно, лишь бы не находилась там из-за меня.
***
— Где глав. врач? — спрашиваю у женщины, которая вчера отказалась пустить меня к Китнисс.
— Вы записаны? — спрашивает она мерзко-писклявым голосом, не поднимая головы от кучи каких-то бумаг.
— Нет, я не записан, — с трудом сохраняю терпение, чувствуя как утекают драгоценные секунды.
— В таком случае, до свидания! — она недовольно поднимает на меня глаза.
Ну все. Игнорируя крики этой женщины, прохожу в узкий коридор, в нос ударяет мерзкий запах спирта и различных лекарств. Несколько раз заворачиваю, пока не нахожу табличку «Главный врач» на двери.
— Туда нельзя! — скрипит мед. сестра, но вопреки этому я распахиваю дверь. — Я говорила ему, что вы без записи не принимаете! Говорила! А он все равно прошел! — говорит она, обращаясь к полному мужчине, который сидит в кожаном кресле. Кажется, лечение необходимо ей, но никак не Китнисс.