— Не буду больше водой! — обиженно заявляет дочь, а я лишь нежно прикасаюсь к ее пухлой щечке губами.
Вопреки моим ожиданиям за дверью стоит не Китнисс.
— Почему Примроуз еще здесь? — удивленно спрашивает она.
— Наверное, потому что Китнисс ее еще не забрала. А ты что тут делаешь? У тебя же дела, — припоминаю ей ее же слова.
— Я прихожу каждое воскресенье по твоей же просьбе, — как я я мог забыть? Так как Китнисс уволилась из театра, я каждую неделю передаю ей через Джоанну некоторую сумму денег. Но, кончено, если бы она знала, что деньги от меня, выкинула бы их в окно, не меньше. Джоанна говорит, что это какие-то выплаты государства. — Но, подожди, Китнисс должна была уже закончить и забрать ее. Почему она до сих пор этого не сделала?
— А что она должна была закончить? — интересуюсь я, не понимая чему так удивляется девушка. Дела могли затянутся на неопределенное количество времени.
— Работу, — отвечает Джоанна, немного притихнув.
— Работу? — переспрашиваю я. Неужели она вернулась в то кафе официанткой? Или нашла что-то другое? Но как так быстро? А главное зачем? Ведь у нее есть те деньги, которые передаю я.
— Ну, да, работу, — она замолкает, но я пристально смотрю на нее так, что она понимает: ее ответа недостаточно. — Она работает официанткой… в баре, где я танцую.
— Нет, — сдавленно произношу я, не желая верить. Она бы ни за что не согласилась. — Как она туда вообще попала? — параллельно я ставлю Примроуз на ноги, дочурка недоумевая переводит взгляд от меня к Джоанне и обратно. — Примроуз, мне нужно уехать, Джоанна поиграет с тобой, пока меня не будет.
— Ну, она хотела найти работу, и я ей немного помогла, — девушка немного отступает назад.
— Ты в своем уме! Как тебе такое вообще в голову могло прийти! Это же… это же Китнисс! — ничего другого в голове не приходит, я слишком зол. Полученную информацию надо хорошо обдумать, задать вопросы, но единственное то, что я знаю сейчас: надо ехать туда.
Ведь если Джоанна так удивлена, что Китнисс еще не забрала дочь, то значит девушка осталась там. Но почему?.. Надеюсь ничего не случилось. Хватаю куртку.
— Побудь тут, Джо, я за ней, — бросаю на бегу, стараясь не слететь с лестницы.
Я заставлю ее уволиться из этого ужасного места. Попрошу для нее в театре отдельный кабинет. Уволюсь, в конце концов. Если она меня не хочет видеть, приходя на работу, что же, пусть так. Но только не на той работе, где она сейчас.
***
Залетаю в злосчастное заведение. В нос тут же ударяет запах алкоголя, плохо срываемый каким-то сладким ароматом. Оглядываюсь вокруг, но не нахожу Китнисс. Вокруг ходят лишь развратно одетые, если это можно назвать одеждой, девушки. Не долго думая, направляюсь к бармену.
— Китнисс Эвердин. Где она? — произношу так громко, чтобы он мог различить мои слова за громкой музыкой.
— Она скоро освободится, вы можете подождать ее за любым свободным столиком, — произносит девушка, сидящая напротив бармена. Судя по всему она одна из официанток.
— Где она? — вновь повторяю свой вопрос. Я должен быть уверен, что все в порядке.
— Она в пятой, — бросает та, собираясь куда-то идти.
— В пятой? Там вещи или что? — переспрашиваю, немного успокаиваясь. Наверное, обычное служебное помещение. Скоро выйдет, и мы вместе поедем домой. Я уговорю ее уволиться, и всё станет как прежде.
— Пятая у нас для нашего главного, — девушка смотрит в строну какого-то коридора. — Он иногда приезжает и уединяется с кем-то из работниц, — она опирается локтем на барную стойку. Ужас в моих глазах ее кажется лишь забавляет. — Не переживайте, он обычно доплачивает.
Слова складываются. Главный. Уединяется. Платит. Все приобретает смысл. Ужасный смысл.
Бросаюсь в сторону того коридора, куда смотрела девушка. Судя по крикам «Вы куда?» и «Вам туда нельзя!», я двигаюсь в правильном направление.
Пытаюсь переставлять ноги быстрее, но я словно в страшном сне, где, чем быстрее я пытаюсь бежать, тем дальше становлюсь от цели.
Вот она эта дверь с цифрой пять. Распахиваю ее. Моему взору представляю картина, повергшая меня в ужас.
Дальше все как в тумане. Я действую интуитивно. И меня удивляет откуда взялось столько силы. Бью мужчину и не могу остановиться. Люди, прибежавшие на крики кое-как оттаскивают меня, однако я не перестаю вырываться. Лицо его залито кровью. Он даже не пытается встать, лишь издает слабые стоны.
— Что ты с ней сделал? — кричу не своим голосом. — Что? — повторяю вопрос, не услышав ответа.
— Ничего. Ничего не успел, — его слова с трудом различимы. Он кашляет, стонет. Ему больно. Но этого мало.
Я почти готов вырваться и вновь кинуться на него, но вспоминаю, что на полу лежит Китнисс. С удвоенной силой вырываюсь и подлетаю к ней.
Она лежит на полу. Без сознания. Из верхней части лба текла кров, но теперь она начинает засыхать.
— Китнисс, потерпи. Потерпи немного, — говорю я, словно она может меня слышать. Достаю из кармана платок и, стараясь не причинить боль, стираю кровь. Замечаю, что мои руки дрожат.
Надеваю на девушку свою куртку и беру ее на руки. Работники заведения кажется пытаются вызвать скорую, другие осматривают своего начальника, но мне уже все равно.
— Уважаемый, надеюсь вам хватит ума не подать на него в суд. А то сядете вы за избиение. Он откупится, — с деловым видом сообщает какой-то парень. — Кроме того не думаю, что она сможет здесь работать.
Ничего не сказав, ухожу. Потому что отвечать на глупые реплики нет смысла.
Веду машину настолько быстро, насколько мне позволяет мое состояние. Звоню Джоанне и прошу отвести Примроуз к ним с Китнисс домой и побыть там. Не хочу, чтобы кто-то видел ее в таком состоянии.
***
— Я так испугалась, — уже в который раз говорит девушка, все сильнее прижимаясь к моей груди. Мы сидим на диване, а я все еще прислоняю холодную ткань шишке на ее лбу, свободной рукой глажу ее плечо, пытаясь успокоить.
— Я сам перепугался, — нежно целую ее макушку, наслаждаясь моментом. В любую секунду она может уйти.
— Пит, я так боюсь. Вдруг он меня найдет? — она кое-как изворачивается и смотрит на меня. Я отрицательно качаю головой.
— Не бойся. Я не позволю этому случится.
Так странно. Кто знал, что я буду защищать ее от того, что сам сделал несколько лет назад?
— Спасибо, — она все еще смотрит на меня. Ее лицо настолько близко, что мне стоит некоторых усилий не свести расстояние между нами на нет.
— Ты боишься меня? — не знаю почему задаю этот вопрос.
— Ты мог воспользоваться ситуацией. Но не сделал этого. Ты спас меня.
Китнисс сама сокращает расстояние и почти невесомо касается уголка моих губ. А после еще сильнее вжимается в меня.
Мы сидим так очень долго. Я буквально чувствую как бьется ее сердце, прямо рядом с моим. Смотрю на журнальный столик. Кольцо, оставленное здесь Китнисс, лежит там до сих пор.
— Что же нам делать дальше? — не задумываясь вслух спрашиваю я. Почему-то мне кажется, что Китнисс спит.
— Не знаю, — судя по голосу она плачет. Или вот-вот заплачет. — Но я больше не могу без тебя.
Зато я знаю. Тянусь к журнальному столику и забираю кольцо, после возвращаюсь в прежнее положение. Несколько секунд колеблюсь. Как отреагирует Китнисс? Но все же решаюсь: не попробую — не узнаю.
И я без лишних слов надеваю кольцо на ее палец. Кажется она начинает счастливо смеяться.
— Я согласна.
Что-то так тянет к тебе, будто бы сердце — магнит.
Я губами касаюсь, и всё вокруг нас горит.
Стираем все грани, тону в твоём океане.
То, что сейчас между нами — ураган и цунами.
Глаза в глаза, ладонь в ладонь, и это навечно!
Спасибо, что делаешь счастливей.
Между нами космос и бесконечность.
Мы — одно целое, мы неделимы.