– Не нужно, – тушуюсь я. – Мне ее сегодня… перевозить в квартиру?
– Конечно, сегодня. А на следующей неделе вместе поедете домой к Вере и заберете от бабушки Настеньку.
– Что? А я... а мне...
– Что слышал, Тема. Идем? А то мужчины твою жену разорвут на лоскутки. Да и твои обожательницы тоже…
Артем.
В глазах рябит от завораживающей картинки: в центре роскошного, залитого светом зала «Рэдиссон-Плаза» кружатся танцующие. Кавалеры поддерживают за талию своих дам, воздух тяжелеет от ароматов дорогого парфюма и алкоголя, шелестит от мягкого звона бокалов и голосов. И в центре гармоничной картинки ярким пятном выделяется странная пара… Вера и Макар. Его огромные лапищи гладят спину Каланчи, а ее тонкие кисти томно обнимают его плечи. Вера улыбается, демонстрируя окружающим белые зубы, а Макар, судя по ее довольному выражению лица, блещет остроумием.
– Так и будешь стоять, как олух? – вкрадчивый голос отца отвлекает меня от наблюдения.
– А что я должен сделать?
– Постараться не выглядеть идиотом в глазах моих партнеров, – отрезает отец. – А Макар-то… Погляди, какая они хорошая пара?
– Ну так предложи ему на ней жениться, – закатываю глаза, продолжая смотреть на Каланчу. Ладони Уланова опускаются ниже, к ее пояснице… А потом еще ниже… Он планирует ее облапать при всех?
– Женится, конечно. Макар не такой идиот, чтобы упускать девушку. Глянь, Тёма, Джозеф тоже не сводит глаз с твоей жены. И… директор холдинга «Морской бриз», да и «Ласковый ветер» тоже… Иди же! Пригласи свою жену танцевать.
– Не хочу. Не нужна она мне, повторяю!
– Ты хочешь, чтобы партнеры замучили меня расспросами? – рявкает отец. – Сделай хотя бы видимость, что вы влюбленная пара! Пожалей мать.
– Ладно, не ори.
Выпрямляю плечи, расстегиваю верхнюю пуговку рубашки и ступаю в глубь зала. Пробираюсь между парочками, приближаясь к Вере.
– Хм, – покашливаю, обращая на себя их внимание. – Макар, ты не позволишь мне украсть жену?
– Конечно, – учтиво соглашается он, слегка отступая от Веры. – Если только Вера…
– А я против, – шипит Каланча. – Я не хочу с тобой танцевать, мажор. Так что… Можешь быть свободен.
– Я тоже, Каланча, не сомневайся. Это приказ папы. Посмотри, как он на нас смотрит? И наши партнеры тоже.
– И что? Я должна исполнять прихоти всей вашей мажорской семейки? – злобно шепчет Каланча, презрительно взирая на папу.
– Пожалуйста, Вера… – взмаливаюсь, ощущая спиной чужие взгляды.
– Отвали, мажор. Я танцую с кем хочу, – фыркает она и водружает ладони на плечи Уланова.
– Не нарывайся, Каланча, – отталкиваю Уланова и силой притягиваю Веру к груди. Увожу подальше от Макара, растворяясь в толпе.
– Ненавижу тебя, мажор, – чеканит она, вскинув взгляд. Робко ползет ладошками по моим плечам и… словно обмякает в моих объятиях. Чувствую ее влажное дыхание с ароматом детской жвачки на шее. Вера даже на каблуках ниже меня…
– А я тебя. Ты не представляешь, как я жалею, что с тобой связался. Не думал, что так себя накажу. Жить с тобой целых три месяца! Это настоящий ад!
– И я. Проклинаю тот день, когда согласилась поговорить с тобой. Надо было вызвать охрану, чтобы тебя вывели, чтобы… – Вера захлебывается словами. Встряхивает головой, позволяя почувствовать аромат ее волос…
– Ничего, Вера. Я не стану ограничивать твою личную жизнь. Выйдешь замуж за Макара или… Джозефа. Уедешь с ним в Америку, ты ведь этого хочешь?
– Хочу, – соглашается она. – А чего хочешь ты, мажор?
– Мы обговорили с отцом, что получу я. Так что… За меня не волнуйся.
– И не думала, – парирует она. – А я не скрываю, что получу от него деньги на квартиру. Мне больше ничего не нужно… И никто… не нужен.
– Ну и правильно, Каланча. Макар все равно тебе не подходит.
– Это почему? Хотя нет… Ты, вероятно имел в виду, что я ему не подхожу? – Вера прищуривается, а я невольно замечаю, какие длинные у нее ресницы – пушистые и темные. Ее лицо так близко, что я могу рассмотреть каждую трещинку на ее полных маленьких губах. Шрамик возле подбородка.
– Откуда это у тебя? – вопрос сам срывается с губ. Черт, вот зачем мне знать об этом?
– А что? Не нравится?
– Нет. Ты мне не нравишься, Вера. Мы вроде закрыли этот вопрос. Но… все же?
– С велосипеда упала в детстве. Все, больше ничего не хочешь обо мне знать? Так почему мне не подходит Макар?