— Надо связаться с Тони, — тихо под нос произнёс Клинт. Максимально сдерживая себя от неоправданной агрессии в сторону девушки, чьё мельтешение за спиной сейчас действовало на воспаленные нервы.
Как некстати Тони в компании Беннера и Фьюри отправились в Ваканду — изучать новые технологии. Стив же вовсю резвился в Южном Судане, устраняя приветы из его прошлого. В штабе царила непривычная тишина и спокойствие. Внешнее спокойствие. О разыгравшейся драме знали единицы, но не спешили принимать решения, позволяя виновнику переполоха справиться с проблемой самостоятельно.
— Я думаю, даря протез Алисе, у него остались ключи доступа к Джарвису в её протезе. А при помощи Джарвиса я отслежу её местоположение, — внимательно всматриваясь в экран, сделал заключение мужчина.
— Логично. Я об этом не подумала.
Связаться с Тони не составило труда и уже через пять минут Клинт загружал в свой пейджер данные джарвиса. У него предательски дрожали руки. Он крошил инопланетных монстров, мог пролететь на квинджете ребром через расщелину шириной не больше десяти метров, и только эта сложившаяся ситуация по-настоящему выбила из него героя, обнажив присущее обычным людям волнение и страх. Жуткий, сковывающий все тело до тошноты.
— Ну что, пойдём за беглянкой? — наигранно бодрым голосом произнесла Наташа, опустив свою изящную руку на плечо Клинта. Тот вздрогнул.
— Я сам. Нельзя оставлять штаб без присмотра. Будь на связи.
***
Бежать. Куда глаза глядят. На смену наркотическому опьянению пришла осознанность. И стыд. Перед собой или перед этим вездесущим богом? Не могла никак понять. Ощущала себя грязной. Душа, тело. Всё в грязи, всё ныло. И стена из капель дождя никак не могла её очистить. Смеркалось. Дождь кончился. Первые люди появились на извилистых улочках, сонно спеша на свои работы. Основная масса толпы лишь лениво косилась в её сторону, не сбавляя шаг. Были и те, кто пытался её остановить, спросить, все ли у неё в порядке, обращая внимание на её странный внешний вид. Но в ответ она лишь равнодушно кивала и продолжала путь. Не оглядываясь, не выбирая маршрута.
Шальная мысль, неожиданно проскочившая в ещё не до конца просветлевшей голове, привела её к парадной одного из домов. Невысокого. Всего семь этажей. Лифта не было. Пришлось мучительно долго подниматься по лестничному проему, то и дело останавливаясь, — что-то слишком болезненно клокотало в районе солнечного сплетения. С каждым шагом сил становилось всё меньше, будто неведомое забирало у неё энергию. Словно хотело помешать совершить роковой поступок. Приходилось останавливаться, пытаясь отдышаться, жадно хватая воздух. Добравшись до крыши, замерла. Стало страшно. В голове появились сомнения: а правильно ли будет всё заканчивать вот так? На секунду перед глазами возникла яркая картинка: она лежит на асфальте в неестественной позе, а под ней растекается кровавая лужа. По позвоночнику змейкой пробежал холодок, вызывая табун мурашек. Слишком поздно отступать. Решение уже принято.
Потянула дверь на себя, давно несмазанные петли противно заскрипели. Услышав шум, пара голубей взметнулась в небо, оставляя после себя несколько белых перьев. Не обращая внимания на птиц, несмело прошагала дальше. Созревший в голове план диктовал идти только вперёд.
Подойдя к самому краю крыши, остановилась, схватившись за перила. На такой высоте ветер ощущался совсем иначе: резкие порывы заставляли волосы метаться из стороны в сторону, падая спутавшимися прядями на лицо. Постепенно страх вытесняла уверенность в правильности решения. Флешбэки из воспоминаний искрами раздражали нервы. Боль в солнечном сплетении лишь усиливалась, словно её чистая душа металась по такой глупой оболочке, всячески пытаясь остановить своего носителя.
Перила были слишком высокие для неё. Оглядевшись, приметила несколько деревянных пустых ящиков. Трясущимися руками взяв один из них, поставила его под перила. Необработанная древесина неприятно колола ступню. Закинув высоко ногу, она не без труда смогла перелезть через перила. От взгляда вниз закружилась голова. Рефлекторно сжала перила ещё крепче. Такие холодные… Против воли в голове забилась мысль, что это не выход. Лицо на миг искривилось. Внутри шла борьба. Отчаянная, яростная борьба с самой собой. Необходимо было собраться, потому что иного пути нет. Один шаг, и все закончится. Уверяла саму себя. Боль. Обман. Иллюзии, которые истощили её, оставив после себя выжженное поле вместо былых надежд.
Где-то там, внизу, активно собирались зеваки. С такой высоты они казались букашками. Маленькими. Ничтожными. Не имеющими абсолютно никакой власти. Они что-то кричали и махали руками. Вероятнее всего пытались отговорить, убеждали, что все проблемы можно решить. Можно ли? Какая уже разница, если сил не осталось, если последнюю волю изъели сомнения?
— Алиса! — знакомый голос прозвучал слишком неожиданно. От испуга она едва не разжала руки. Покачнувшись, чуть не потеряла равновесие, но вовремя смогла скоординироваться.
— Не дури, прошу. Иди ко мне.
— Адам? — мутный взгляд едва различил силуэт в паре метров от неё. — Уходи.
— Послушай, я знаю, что ты зла на меня. Давай поговорим, — попросил Клинт и выставил руки вперёд, будто этот жест мог чем-то помочь.
— О чем? Ты бесконечно врал мне, — Алиса тихо выдохнула. — Бесконечно.
Как же ей хотелось кинуться ему шею, уткнуться в плечо и зарыдать. Чтобы все как раньше: любящий он, обнимающий так тепло и нежно. Укутывающий своей заботой. Понимала, что ещё немного и сдастся ему.
— Я знаю, я врал. Но лишь для того, чтобы дать тебе нормальную жизнь. Ты заслужила её.
— Это не жизнь, это — иллюзия. Обман. Уходи, пожалуйста, — её трясло. Порывы поднявшегося ветра слегка уносили слабое девичье тело в сторону; становилось все тяжелее удерживаться.
— Теперь, когда ты все знаешь, мы сможем начать новую жизнь. Я обещаю, я огражу тебя от всех неприятностей, — дрожащий голос Клинта заставлял её сердце биться чаще. Хотя, казалось бы, куда ещё быстрее.
— А его, его как из моей головы уберешь? — Алиса еле заметно кивнула в сторону, где, скрестив руки на груди, стоял Локи. Его лицо было непривычно каменным, застывшим, с лёгким оттенком сожаления. Чёрные как смоль волосы оттеняли кожу, делая её мертвецки-белой. Голубые глаза, опущенные в пол, больше не горели как раньше.
— Мы что-нибудь придумаем. Вместе, — сказал Клинт и сделал шаг вперёд, не обращая никакого внимания на бога. Важнее было успокоить её.
— Не подходи, — несвойственно ей, громко потребовала девушка. Боль в солнечном сплетении становилась невыносимой и хрипом выходила из лёгких. Слезы душили.
— Нет пути назад. Нет пути, — прошептала себе под нос Алиса. Посмотрев на Клинта с сожалением, перевела взгляд на Локи. Закрыла глаза. Все кончено. Для неё все было кончено. Здесь и сейчас.
***
Узкий коридор, мигающий свет, запах лекарственных средств. Память никак не хотела его отпускать, по новой каждый день возвращая в то утро. Её глаза, такие большие, наполненные слезами, смотрели на него в последний раз. Сколько боли он в них видел, сколько страха, сколько разочарования… Помнил, как подбежал к краю крыши с какой-то едва уловимой надеждой; как видел, что служба спасения, вызванная кем-то из очевидцев, приступила к надуванию подушки, и как осознал, что не успели. В больницу её доставили с сильнейшей черепно-мозговой травмой и переломанным позвоночником. В себя пришла только через пару месяцев. Никого не узнавала, ни с кем не говорила. Для него это было тяжелейшим испытанием. Первый год он возил её по врачам, кочевал с ней из больницы в больницу, но все только разводили руками — она никогда не станет прежней, никогда не заговорит, никогда не улыбнётся ему как раньше и никогда не поцелует, едва касаясь своими горячими губами его грубой кожи. Чувство вины разъедало все нутро. Он изменился. Необратимо.
Однажды Беннер посоветовал ему госпиталь при монастыре Святой Феклы. После своего неудачного первого эксперимента с вакциной именно в нем его так долго выхаживали. Это решение далось нелегко, долго мучался сомнениями, изводил себя, изводил Наташу, которая всегда была рядом. Но сдался. И вот уже несколько лет он приезжал в это место её навестить. Каждый раз, приходя к ней, невольно заставал всегда одну и ту же картину, которая порождала в нем огонь, раз за разом заставляя бурлить его кровь. Сидящая Алиса, монотонно покачивающаяся из стороны в сторону, смотрящая всегда в одну точку, и ОН, стоящий за спиной девушки и так же монотонно гладящий её голову. Он всегда исчезал, когда Клинт заходил в палату. Так и не оставил её в покое.