— Мне кажется, — наконец, решилась она, — надо убедиться, что протечка информации не произошла на стороне резиденции. Ведь артефакт создавался по заказу магов, магами и для магов. Могли пойти слухи, или кто-то мог подслушать информацию…
Леон одобрительно кивнул.
— Резиденция провела внутреннее расследование, — отметил он. — Его результаты…
Тут он нахмурился и жестом попросил у неё обратно папку с документами; полистав её, он нахмурился пуще, тихо выругался себе под нос — кажется, в адрес секретарей резиденции, — вернул ей папку, мученически вздохнул, встал, подошёл к одному из своих шкафов, там порылся, достал какой-то документ и, наконец, вернулся.
— Образец формы на запрос копии результатов внутреннего расследования резиденции архимага, — передал он ей этот документ. — Заполняйте.
Илия аж рот приоткрыла от удивления. Она сама будет запрашивать копии документов? Прям по-настоящему? Ничего себе!
Леон вернулся к своей работе, а Илия принялась деловито переписывать с образца свой запрос.
Проблема у неё возникла только в самом конце — она не знала, как его подписывать. В образце стояло «следователь такой-то», но Илия не была следователем. Получается, нужно было писать от имени Леона, что ли?
Она решила уточнить у него и этот вопрос.
— Пишите «стажёр Следственного управления Илия», а я ниже заверю, — ответил он почти машинально, не отвлекаясь от своих бумаг.
Сердце Илии ёкнуло от радости и воодушевления. Это звучало так официально! Далёкие звёзды, она в самом деле подписывает самый настоящий запрос на самые настоящие документы как самый настоящий стажёр!
Внимательно прочитав написанный ею документ и убедившись, что всё в порядке, Леон завизировал его своей подписью и вернул Илии со словами:
— Отнесите в третий кабинет, по лестнице направо.
Всё ещё сияя воодушевлением, Илия сбегала в третий кабинет и вернулась к изучению дела.
Глава тринадцатая
Госпожа Юлания, глава Следственного управления, внешне совсем не ассоциировалась со своей высокой должностью. Она была полной улыбчивой женщиной лет сорока, с мягкими чертами лица и пушистыми волосами, которая, к тому же, предпочитала носить платья с мелким принтом.
Такую уютную тётушку обычно представляешь матерью большого семейства, постоянно занятую хозяйством. Однако ни мужа, ни детей у госпожи Юлании не было, а вот по хозяйству она действительно носилась как заведённая — правда, таковым был не домашний очаг, а целое управление.
Сотрудники любили её за тёплое человеческое отношение к ним и уважали — за профессионализм. Она не только была грамотным администратором — она ещё и разбиралась в самой специфике работы и зачастую могла дать толковый совет и направить расследование в нужном направлении.
Леон, как и все, уважал начальницу, и был, к тому же, уверен в её прагматичном складе ума. Тем удивительнее для него было услышать в ответ на пересказаное им предложение господина Мелира решительное:
— Нет, Леон, ну что вы! Поисковый маг — пожалуйста. Но в следователи — точно нет.
Хотя голос у госпожи Юлании обыкновенно был под стать её внешности — мягкий и приятный — реплика прозвучала крайне категорично. Леону показалось это странным — как он думал, начальница, по крайней мере, заинтересуется его мнением о профессиональных качествах Илии, прежде чем принимать какие бы то ни было решения.
— Мне кажется, у неё неплохие способности, — сдержанно отметил Леон, выражая таким образом своё удивление такой категоричностью.
Брови Юлании чуть нахмурились.
— Она из резиденции архимага, Леон. — спокойно напомнила она.
Леон уже, бывало, слышал от неё аргументы подобного рода, но разобраться в их сути покуда не смог.
У Следственного управления, определённо, имелся какой-то скрытый конфликт с резиденцией архимага — или, во всяком случае, точно имел место конфликт между непосредственно архимагом и госпожой Юланией. Его нельзя было назвать острым или хотя бы открытым. В тех ситуациях, когда двум их ведомствам требовалось работать совместно — они это делали вполне успешно, и Леон не мог припомнить случая, чтобы архимаг позволял себе изъявлять публичное недовольство Следственным управлением или выражать к нему недоверие, а госпожа Юлания, соответственно, никогда не делала ничего подобного в адрес резиденции архимага.
Однако вот так, в частных беседах, конфликт этот неизбежно всплывал снова и снова, и вдаваться в подробности госпожа Юлания обычно не желала.
Леон сам в себе предполагал, что дело как-то вертится вокруг раздела власти — это было очевидное предположение, которое первым просилось на ум. С одной стороны, архимаг был практически единоличным правителем Понта — формально остров управлялся советом магов, но сейчас фактически совет этот полностью подчинялся решениям своего председателя, обладающего беспрецедентно высокой силой. Во всяком случае, магичил архимаг налево и направо — не хуже дурного леоновского братца — а откатов, кажется, и вовсе не ведал.
Следственное управление, казалось бы, не могло сравниться с самим архимагом по части своего влияния на жизнь и политику Понта. Однако ж, тут имели место интересные нюансы. В частности, управление ведало и делами, связанными с незаконным использованием магии, что давала ему право на арест обвиняемых в таком преступлении магов, а следственные изоляторы были оборудованы артефактами, не позволяющими использовать магию. Технически — Леон специально перерыл документы, потому что вопрос показался ему забавным, — управление обладало полномочиями арестовать и самого архимага. Леон, правда, совершенно не представлял, как это можно было бы провернуть на практике — резиденция архимага хорошо охранялась, и всех боевых сил управления явно не хватило бы на её штурм, — но, видимо, в деле имели место и другие, неясные ему нюансы, которые делали расстановку сил не столь очевидной.
В общем и целом, какие бы разногласия ни существовали между архимагом и Юланией, Леон полагал, что в данном случае факт наличия этих разногласий крайне прискорбен.
Ему нравилась целеустремлённость Илии и её хорошие аналитические способности. Он находил её мышление нетривиальным и весьма удачно дополняющим его собственное. Сам Леон был более логичен и педантичен, и ему нравилось в версиях Илии то, что ей приходили на ум какие-то творческие и необычные идеи, которые обычно не приходили в голову ему. С его точки зрения, вместе из них получалась эффективная команда, и ему было жаль теперь отказываться от этой идеи из-за этих невнятных подковёрных разногласий, которые, как ему казалось, не имели непосредственно к его работе никакого отношения. В конце концов, архимаг так же заинтересован в том, чтобы управление работала эффективно, как и они!
— Девушка всю жизнь мечтала работать в нашем управлении, — попытался выступить в защиту Илии Леон.
Госпожа Юлания нахмурилась более ощутимо.
— Леон, ну вы же понимаете! — с некоторой досадой отметила она. — Одно дело — маг-поисковик, который решает чисто служебные задачи и не имеет доступа к сведениям, не относящимся к его работе. И совсем другое — следователь! — она даже в волнении что-то отмахнула рукой и решительно заключила: — Нет, совершенно невозможно!
Леон не понимал.
Нет, то есть, разницу между магом-поисковиком и следователем, он, разумеется, понимал прекрасно.
Но причин, по которым магичка, отучившаяся в резиденции архимага, не могла бы стать не магом-поисковиком, а полноценным следователем — при наличии соответствующих талантов и при условии соответствующего обучения — он не видел.
Леон был не из тех, кто множит неясности недоговорками.
— Нет, не понимаю, — честно выразил он, чем, кажется, несколько удивил госпожу Юланию, потому что она посмотрела на него с некоторым недоумением.