Леон закатил глаза.
— Просто отдай! — повторил он, протягивая руку за книгой.
Рийар резким движением спрятал ту за спину.
— Только люди, боящиеся жизни, так настойчиво убегают от неё в чтение! — язвительно заявил он, желая выказать презрение к Леону и обличить его несостоятельность.
В этот раз укол попал в цель; Леон заметно покраснел, потому что, видимо, и сам посчитал, что сбегать от разговора с родными в чтение — не самое похвальное поведение.
Матушка, впрочем, явно была иного мнения. Обратив строгий взгляд на Рийара, она веско произнесла:
— Лучше бы брал пример с брата.
Задетый этим очередным сравнением не в свою пользу Рийар взвился — всегда, всегда у неё на устах один Леон! — откинул книгу по направлению к брату и, ни слова не говоря, вылетел из столовой. Мать всегда, всегда принимала не его сторону, что бы он ни делал!
Отец бросил на мать недовольный взгляд. Он тоже замечал, что она всегда защищает лишь одного из сыновей, и полагал это несправедливым, но все разговоры с нею вели в никуда.
Совершенно невозмутимо Леон забрал книгу, спрятал обратно под стол и продолжил читать, как ни в чём не бывало. Явного огорчения на лице матери он не заметил.
— Вообще-то, Рийар прав, — неожиданно заговорил отец. — Немужское это дело — убегать от жизни в книги. Лучше бы делом занялся.
— Да-да, — не стал спорить Леон, не отвлекаясь от чтения. Ему было неприятно слышать такие слова от отца, но доказывать свою правоту перед ним казалось и унизительным, и бесполезным, поэтому он давно привык прятаться за молчаливое равнодушие. Отец, наверно, ещё стерпел бы карьеру Леона, если бы он стал следователем того типа, которые вечно сами ездят в опасные места, пытаются лично поймать преступников и не упускают момента погеройствовать. Но Леон был кабинетным работником, который добивался раскрытия дел аналитикой, — с точки зрения отца, это было позорно для мужчины и характеризовало сына как слюнтяя и рохлю.
Успехов Леона на аналитическом поприще он не замечал и признавать не желал.
В их семье прийти к согласию не получалось никогда. Если мать одобряла подход к жизни Леона — умственную работу, надёжную карьеру, спокойный характер, — то отец как раз тяготел к Рийару и считал именно его воплощением мужественности, внутренней силы и энергии. И ничего хорошего из того, что мать пыталась собрать их всех вместе, никогда не получалось — только очередные ссоры.
Глава пятнадцатая
Илия впервые влюбилась по-настоящему.
Она, конечно, влюблялась раньше — но так, нарочно, просто потому что все влюблялись и нужно было понять, каково это, и она специально воображала, что влюблена. Объекты её чувств обычно даже и не знали, что им выпала такая честь; Илия предпочитала разобрать своё выдуманное чувство тайно, в самой себе, и даже подругам о нём не рассказывать — разве что давать какие-то туманные намёки на то, что чувство это есть.
В целом, ей нравилось считать себя влюблённой, но она полагала, что нужен какой-то особый мужчина, чтобы влюбиться в него всерьёз — и непременно на всю жизнь, потому что зачем вообще влюбляться, если не на всю жизнь?
Рийар, кажется, идеально подходил под смутно рисовавшийся ей в мечтах образ.
Он был взрослым, уверенным в себе мужчиной, с ярким характером, с зашкаливающе необычной индивидуальностью. Он отличался от всех, с кем она была знакома до него, и, кажется, был единственным человеком, который реально жил свою жизнь на все сто процентов. В нём, кажется, не было ничего извне, а только своё, рийаровское — эталон самости, независимости и индивидуализма.
Илия, которая сама украдкой копировала людей, которые ей нравились, и знать не понимала, что именно в ней есть своё собственное, — была прочно очарована этой индивидуальностью и самостью. Рийар казался ей воплощением всего, что она не имела в себе, но что всегда мечтала иметь, — и близость к нему давала ей иллюзию того, что это теперь принадлежит и ей.
Она, пока ещё робко и осторожно, думала, что, верно, это и есть та самая любовь, и поэтому была несколько огорчена, что Рийар не зашёл её проведать, пока она сидела дома под откатом — ведь наверняка должен был знать! Он ведь всегда в курсе всего!
— Я думала, ты заглянешь ко мне! — выразила она свою обиду на следующей тренировке.
У неё уже сносно получалось держать меч в руках и наносить основные удары, но пока не хватало выносливости, чтобы заниматься этим долго.
Лицо Рийара приняло огорчённое и смущённое выражение — он даже немного покраснел, что, на взгляд Илии, крайне ему шло.
Опустив федершверт и чуть отвернувшись, он сказал:
— Я подумал, что поставлю тебя в неловкое положение, ведь я не знаком с твоими родителями.
Он выглядел в этот момент таким милым и растерянным, что Илия моментально простила ему свою обиду; ей стало тепло и радостно, что он так о ней заботится.
Залихватским жестом забросив свой меч на плечо (это было тяжеловато, в первый раз она так набила себе грандиозный синяк, но ей очень хотелось быть похожей на Рийара), Илия отметила:
— Так давай я вас познакомлю? Скажем, сегодня вечером?
Рийар покраснел отчётливее. Илия подумала, что, верно, он стесняется и волнуется по поводу того, понравится ли он её родителям. Сердце её пело от умиления.
— Мне кажется, лучше когда ты действительно устроишься к нам работать, — нерешительно предложил он.
Она подумала, что, точно, он боится её отца и пытается отложить момент знакомства из-за этого. Рассмеявшись, она подначила:
— Что, храбрый рыцарь так боится родителей прекрасной принцессы? — на этих словах она перехватила меч и встала в боевую стойку.
Рийар мгновенно подхватил игру и встал напротив неё, обозначая атаку. Илия легко приняла его меч на свой — теперь она умела делать это правильно, да и бил он вполсилы, чтобы чисто натренировать её на правильные движения.
— Нет, я просто подумал, — объяснился он, принимая её ответный удар, — что это выглядит как-то странно, ведь мы пока ещё не коллеги, и будет неловко, если ты представишь меня так, а потом передумаешь у нас работать.
Илия удивлённо выпрямилась.
Она вообще не поняла, причём тут, коллеги они или нет. Конечно, она планировала представить его как своего кавалера, и какая разница, будут ли они вместе работать!
— Поэтому я решил, — Рийар опустил меч, — что стоит отложить все официальные шаги до того момента, как ты окончишь стажировку.
Мысль об официальных шагах заставила Илию смущённо зардеться. За этим казённым оборотом ей почудился отблеск свадебного платья.
«Как это всё удивительно, и особенно удивительно, что это происходит со мной и по-настоящему!» — радостно подумала она.
— Мне нужно было сперва обсудить это с тобой, да? — нерешительно переспросил он, машинальным жестом играя мечом. — Я просто, ну, не был уверен… — тут он улыбнулся лучезарной мальчишеской улыбкой и совершенно счастливым голосом проговорил: — Что ты настроена настолько серьёзно, что готова знакомить меня с родителями.
Илия счастливо рассмеялась.
Он встал в стойку, приглашая её к атаке, и она с удовольствием включилась.
— О, поверь, я настроена весьма серьёзно! — заявила она, обрушивая на него вполне себе сносный удар.
Он со смехом принял его на меч.
— Тогда мне, определённо, повезло! — прокомментировал он.
— Мне, кстати, тоже очень повезло, — отметила она, отходя на шаг и готовясь защищаться.
Рийар выразил бровями заинтересованность и атаковал.
Вполне технично отразив удар, Илия поделилась своей потрясающей новостью:
— Меня, возможно, возьмут в управление следователем!
— Следователем? — поражённо переспросил он, опуская руки.
— Да! — гордо вскинула она нос и пошла в атаку — ему пришлось торопливо поднять федершверт, но в бой он включился чисто машинально, мысли его явно были далеко.
— Ты же планировала стать магом-поисковиком? — уточнил он.